Записки на досуге (Япония)

Постельный надзор

С наложницами сёгуны встречались не так, как с женами. Прежде всего для этой категории фрейлин таинство любви в замке Эдо таинством вовсе не являлось. По крайней мере в XVIII и XIX веках.

Так же, как и постель законной супруги, футон наложницы располагался справа и ниже ложа правителя. Но рядом с ее постелью ставилась еще одна, совсем скромная, а у противоположной стены, на более почтительном расстоянии от сёгунского ложа — другая такая же. Свидания сёгунов Токугава с наложницами проходили при двух свидетельницах — правда, в высшей степени дисциплинированных и деликатных. Первая постель (рядом с наложницей) предназначалась для дежурной фрейлины шестого ранга, вторая — для штатной монахини (ободзу).

Монахини составляли единственную в замке категорию женщин, половая принадлежность которых в силу их буддийской углубленности игнорировалась, что позволяло им свободно находиться рядом с мужчинами.

Обе присутствующие в спальне свидетельницы ложились на бок и поворачивались лицом к стене, спиной к ложу правителя. Оглядываться они не имели права. Их работа состояла в том, чтобы всю ночь бодрствовать и слушать.

Эта ночная служба, как и все прочие, имела свое название — соинэяку (букв. постельная дежурная) — и поручалась только фрейлинам 6-го ранга, многие из которых в прошлом были наложницами. Утром дежурная соинэяку представляла фрейлине-распорядительнице 3-го ранга подробнейший отчет обо всем, что слышала ночью. Это было не заговором, а одним из правил цитадели власти.

Ночная, интимная жизнь правителей охранялась так же тщательно, как и дневная, публичная.
Дежурные фрейлины появились у постели сёгунов не сразу. Еще в XVII веке многим в замке приходила в голову мысль, что недурно бы иметь надежных свидетелей зачатия, особенно когда дело доходило до чувствительных вопросов наследования высшей воинской должности. Наложницы рожали правителям множество потенциальных наследников, и обстоятельства их появления на свет часто бывали неочевидны.

Отсюда, кстати, и ограниченность контактов между мужчинами и женщинами в замке.
Непосредственным же поводом для введения должности “постельных дежурных” послужила блестящая операция, проведенная Янагисава Ёсиясу (1658–1714), фаворитом пятого сёгуна Цунаёси. Кроме любви к дорогим подаркам этот вельможа известен также тем, что совершил самую головокружительную карьеру эпохи Токугава — от адъютанта до главного государственного советника.

Неуемно жадный до богатства и должностей любимец пятого сёгуна в 1704 году сумел довести до его опочивальни свою протеже, фрейлину 6-го ранга по имени Сомэко. Янагисава воспользовался в личных целях тем живым интересом, который Цунаёси проявлял к женам, дочерям и наложницам своих вассалов. Сомэко отлично справилась с поставленной задачей, и к утру владения Янагисава благодаря полученной прямо в спальне дарственной грамоте расширились более чем вшестеро — со 150 тысяч до 1 миллиона коку риса. В ту ночь правитель пожаловал своему фавориту богатую провинцию Кофу (префектура Яманаси).

Эффективность этого приема прямо-таки потрясла столичную элиту, после чего было решено во избежание злоупотреблений контролировать все, что говорится и шепчется на ложе любви. Так появились дежурные фрейлины соинэяку. Правда, Янагисава не успел воспользоваться дорогим подарком: помешала смерть Цунаёси, после которой многие его распоряжения, в том числе и это, были отменены. А ночные спецсиделки в замке остались. (с)

Александр Прасол "От Эдо до Токио и обратно: культура, быт и нравы Японии эпохи Токугава".

www.group-telegram.com/fr/zapiskinadosuge.com/1864

2.3K viewsDec 7 at 14:03

Постельный надзор

С наложницами сёгуны встречались не так, как с женами. Прежде всего для этой категории фрейлин таинство любви в замке Эдо таинством вовсе не являлось. По крайней мере в XVIII и XIX веках.

Так же, как и постель законной супруги, футон наложницы располагался справа и ниже ложа правителя. Но рядом с ее постелью ставилась еще одна, совсем скромная, а у противоположной стены, на более почтительном расстоянии от сёгунского ложа — другая такая же. Свидания сёгунов Токугава с наложницами проходили при двух свидетельницах — правда, в высшей степени дисциплинированных и деликатных. Первая постель (рядом с наложницей) предназначалась для дежурной фрейлины шестого ранга, вторая — для штатной монахини (ободзу).

Монахини составляли единственную в замке категорию женщин, половая принадлежность которых в силу их буддийской углубленности игнорировалась, что позволяло им свободно находиться рядом с мужчинами.

Обе присутствующие в спальне свидетельницы ложились на бок и поворачивались лицом к стене, спиной к ложу правителя. Оглядываться они не имели права. Их работа состояла в том, чтобы всю ночь бодрствовать и слушать.

Эта ночная служба, как и все прочие, имела свое название — соинэяку (букв. постельная дежурная) — и поручалась только фрейлинам 6-го ранга, многие из которых в прошлом были наложницами. Утром дежурная соинэяку представляла фрейлине-распорядительнице 3-го ранга подробнейший отчет обо всем, что слышала ночью. Это было не заговором, а одним из правил цитадели власти.

Ночная, интимная жизнь правителей охранялась так же тщательно, как и дневная, публичная.
Дежурные фрейлины появились у постели сёгунов не сразу. Еще в XVII веке многим в замке приходила в голову мысль, что недурно бы иметь надежных свидетелей зачатия, особенно когда дело доходило до чувствительных вопросов наследования высшей воинской должности. Наложницы рожали правителям множество потенциальных наследников, и обстоятельства их появления на свет часто бывали неочевидны.

Отсюда, кстати, и ограниченность контактов между мужчинами и женщинами в замке.
Непосредственным же поводом для введения должности “постельных дежурных” послужила блестящая операция, проведенная Янагисава Ёсиясу (1658–1714), фаворитом пятого сёгуна Цунаёси. Кроме любви к дорогим подаркам этот вельможа известен также тем, что совершил самую головокружительную карьеру эпохи Токугава — от адъютанта до главного государственного советника.

Неуемно жадный до богатства и должностей любимец пятого сёгуна в 1704 году сумел довести до его опочивальни свою протеже, фрейлину 6-го ранга по имени Сомэко. Янагисава воспользовался в личных целях тем живым интересом, который Цунаёси проявлял к женам, дочерям и наложницам своих вассалов. Сомэко отлично справилась с поставленной задачей, и к утру владения Янагисава благодаря полученной прямо в спальне дарственной грамоте расширились более чем вшестеро — со 150 тысяч до 1 миллиона коку риса. В ту ночь правитель пожаловал своему фавориту богатую провинцию Кофу (префектура Яманаси).

Эффективность этого приема прямо-таки потрясла столичную элиту, после чего было решено во избежание злоупотреблений контролировать все, что говорится и шепчется на ложе любви. Так появились дежурные фрейлины соинэяку. Правда, Янагисава не успел воспользоваться дорогим подарком: помешала смерть Цунаёси, после которой многие его распоряжения, в том числе и это, были отменены. А ночные спецсиделки в замке остались. (с)

Александр Прасол "От Эдо до Токио и обратно: культура, быт и нравы Японии эпохи Токугава".

BY Записки на досуге (Япония)