Я почти одновременно дочитала сборник пьес «Туареги» Светланы Петрийчук (которая сидит по театральному делу) и посмотрела спектакль «Считалка», который поставила Женя Беркович по пьесе Тамты Мелашаили в 2018 году, а теперь он приехал в Амстердам.

Тут сложно говорить о текстах в отрыве от контекста. Сами тексты — очень качественные, это примерно то, для чего я мечтала в детстве идти в журналистику, только в искусстве.

Реалистичные, но литературные диалоги, логичная композиция, очень взвешенное количество идей на одно произведение. И я поросто в силу своей профессии гораздо лучше вижу работу автора, а не режиссёра, поэтому, например, сама задумка «Финиста — ясного сокола» меня восхищает сильнее, чем любое её возможное исполнение. Сама идея о том, что вот мы, девки, и вот наши семь пар железных сапог, вот наши посохи, и вот почему мы это делаем — это просто щелчок, после которого всё встаёт на свои места и всё становится ясно. Авторы рассказывают, что происходит, так, что читатель понимает не только что, но и почему, — и только после этого можно сказать, что проблема поставлена. Поэтому я бы дала почитать Петрийчук всем российским политикам и всем, кто хочет политикой заниматься. Иначе они (как это сейчас и происходит) саму проблему будут видеть не в том, в чём она заключается, и будут вечно безуспешно бороться с симптомами.

Но вот контекст всему этому добавляет ещё одно измерение. И если в 2018 году «Считалка» была пьесой про девяностые, сейчас она стала пьесой про сейчас. И если «Финист» был пьесой про российских женщин, то сейчас это ещё и пьеса про то, как неправильно понятые абстракции приводят к непоправимым реальным последствиям.


Марьюшка. А я ведь живого террориста в жизни не видела. Это что же получается — в тюрьму меня за намерение?
Судья. Ну, а ты как думала. Намерения-то, они пострашнее дел будут. Дела — это дела, это против людей. А намерения — против всей нашей, так сказать, мифологии»