Бурнус
Марокко, 1800 - 1941, шерсть
Музей Метрополитен
#берберы@freewomenoftheeast
#музейное@freewomenoftheeast

Небольшая зарисовка из музейной работы

Оказывается, в моей голове существует иррациональное убеждение, что чем грубее вещь, тем она архаичнее.
А потом посидела тут с дорогой Дашей из Музея Востока за разглядыванием малийской керамики и выяснила, что чем тоньше работа - тем старше вещь. Все, конечно, относительно, но темпоральность и материальность в союзе - удивительные факты порождают 🙃

#музейное@freewomenoftheeast

А вы в детстве сморели ковер? Вот ковер, который можно рассматривать бесконечно, даже если вы взрослый.

Конь Имама Хусейна, потерявший своего всадника, и кто-то из женщин его семьи.
© Lika Gusak

Е.В. Аброськина, Н.И. Стеблин-Каменский "Африка в экспозициях и выставках Музея антропологии и этнографии РАН с 1889 по 1964 г.: между наукой и политикой".
#цитаты@freewomenoftheeast

Еду в поезде и читаю "Саламбо" Флобера. С одной стороны, текст, конечно, очень тяжеловесный (за что автора ругали и современники), с другой стороны, есть сведения, что он достаточно дотошно изучал исторические источники и пытался воссоздать (как умел) культурный контекст времен Гамилькара Барки в Карфагене. Много здесь и вымысла, конечно, и преувеличенной экзотизации, доведенной местами до предела. Но, честно говоря, я понимаю Флобера: каждый раз когда я приезжаю в Тунис, хожу по музеям и улицам, меня переполняет ощущение невероятной культурной многослойности, насыщенности, избыточности смыслов. В этом красота и трудность изучения тунисской культуры.
Любопытным мне показалось описание ритуала поклонения Танит, которое совершает ее жрица Саламбо:
"Саламбо обратила взор к Полярной звезде; она медленно сделала поклоны на четыре стороны и опустилась на колени. Потом, прижав локти к бокам, отведя руки и раскрыв ладони, запрокинула голову под лучами луны и возвысила голос".
Это, конечно, очень перекликается с ритуалом jelwa, о котором я писала давным-давно.
В общем, Флобер, конечно, не этнограф и не историк, а судить художественную книгу как научную монографию в голову никому не придет, но даже путем выдумки Флобер здорово передает мультикультурную атмосферу. Хоть и тяжеловесно.
#отдуши@freewomenoftheeast

P. S. Админка в отпуске до начала мая, не теряйте 😊

Врываюсь в канал из отпуска со ссылкой на самую себя (и не только!). Тема наследия в Тунисе - то, чем наконец удалось заняться после защиты ✊

🪇🎞Секция «Культурология и антропология современных арабских обществ" XIX Конференция арабистов «Чтения И.М. Смилянской»

🔹Слепухина О.П. Рай сегодня: Южный Синай в документальном кино египетского режиссёра Карима Али

🔸Москалец О.В. Стратегия образовательной политики Египта. Концепция 2.0

🔹Звягинцев Н.В. Эволюция социальных норм: молодежь, социальные медиа и культурные сдвиги в современном Египте (2015-2024 гг.)

🔸Моисеева А.В. Фантастические существа египетского художника Ваэля Шоуки

🔹Мокрушина А.А. Внешняя политика РФ в арабской карикатуре (2015-2024 гг.)

🔸Аброськина Е.В. Репрезентация культурного наследия в этнографических музеях Туниса: границы допустимого

🔹Пусовская Е.А. Историко-патриотическое воспитание в современных алжирских школах: по материалам учебников и культурно-познавательным ресурсам

🔸Умерова К.Э. Арабский культурный код в музыкальном видео к официальному саундтреку ЧМ по футболу 2022 в Катаре «DREAMERS»

🔹Алиева Г.Р. Особенности халяль-туризма и его перспективы за рубежом и в России

#CAIS_video #CAIS_arabconf #CAIS_arabconf2024

Вернулась из отпуска и намереваюсь ворваться в трудовые будни 😁
Уже в четверг на конференции НИУ ВШЭ будем в отличной компании разбирать сенситивные кейсы собственных исследований (о чем напоминает в своем канале Таня). Вспоминаю свой 2019, когда на этнографической панк-школе делилась с коллегами этическими дилеммами о том, как лучше войти в поле. Теперь буду вести разговор о том, как поле проникает в нашу жизнь и что делать, если жизнь и исследование входят в конфликт. Будет про завершение старого и начало нового. Формат организаторы предлагают отличный - 10 минут сообщения и полчаса обсуждений. Должно быть хорошо. Обратите внимание, что для слушателей требуется регистрация.
#рекомендации@freewomenoftheeast

Археологи: идут в паб после работы
Антропологи: идут в паб и называют это работой

😄

Это очень жизненно, ребята 😄

#шуточки@freewomenoftheeast

Выступала недавно на вышкинской конференции «Майский сбор», которая была посвящена разным проблемам антропологического поля. Мой кейс был достаточно сенситивным и касался темы взаимопроникновения жизни исследователя и его полевой работы, и что происходит, когда один из этих компонентов начинает давать сбой (в моем случае речь шла о разводе с человеком, который не был моим ключевым информантом, но был важным медиатором в моем поле). Я вряд ли буду оформлять свой доклад в текст, но мне бы не хотелось, чтобы результаты моих историографических поисков канули в лету, поэтому я хочу поделиться теми публикациями, которые помогли мне разобраться в рефлексивном повороте в антропологии и по-новому взглянуть на собственную ситуацию. В первую очередь я хочу порекомендовать сборник под редакцией Дона Кулика и Маргарет Уилсон «Табу: секс, идентичность и эротическая субъектность в антропологическом поле» (Taboo: Sex, Identity, and Erotic Subjectivity in Anthropological Fieldwork), который был издан в 1995 г. Его задачей было «рассмотреть этнографа и сексуальность в антропологической полевой работе», в том числе «какие многочисленные роли, играет эротическая субъектность в производстве антропологических знаний и текстов». Сборник изобилует личным опытом полевых антропологов. Наиболее важным для меня был текст (помимо Introduction) Джиан Гиринг «Страх и любовь в Вест-Индии: исследование из сердца (а также из головы)» (Fear and loving In the West Indies. Researchfrom the heart (as well as the head)). Она описывает свое полевое исследование на острове Сент-Винсент, во время которого автор познакомилась с местным мужчиной и вышла за него замуж. В дальнейшем их брак завершился из-за невозможности ее супруга вписаться в общество в США, но при этом им удалось сохранить добрые отношения. В этом тексте (как и во многих других) очень много открытости, которую редко встретишь в отечественных академических текстах, при этом они весьма насыщенны и с точки зрения описания,и с точки зрения концептуализации. Я выделила этот текст по той причине, что он был мне интересен схожим опытом (с той разницей, что я сначала встретила своего бывшего супруга, а уже спустя 4 года делала свое поле). Еще в работе над докладом мне помогла работа Манды Сезара (псевдоним антрополога Карлы Поуи (Poewe))«Размышления женщины-антрополога» (Reflections of a Woman Anthropologist) (1982). Она пишет о «риске вовлеченности», на который она решилась, чтобы путем личной связи «противостоять инаковости, услышать их точку зрения и позволить им бросить вызов моей» (с. 217). Во время полевой работы в Замбии у автора было два романа: один с местным магистратом и один с правительственным чиновником. Эти отношения описаны в теплых терминах, и Сезара ясно видит их как центральную силу в ее переходе от «студентки антропологии... в женщину и этнографа» (1982:vii). Более позднее исследование (2006), которое стоит читать хотя бы ради анализа уже накопившейся научной литературы по теме, это работа Катерин Ирвин «В темном сердце этнографии: жизненная этика и неравенство интимных полевых отношений» (Into the Dark Heart of Ethnography:The Lived Ethics and Inequality of Intimate Field Relationships). В ней она описывает свой опыт романа и брака с информантом – хозяином тату салона. Уже можно сказать классическая работа, полная саморефлексии и спора с другими авторами. В завершении своего небольшого обзора хочу отметить, почему мне кажется важным об этом говорить и / или писать. Во-первых, в академическом отечественном пространстве личные кейсы частенько остаются за бортом наших рассказов о полевой работе, хотя зачастую они являются чуть ли не ключевыми. Информанты становятся друзьями, любимыми, семьей. Информанты становятся оппонентами, врагами, преследователями. В этих отношениях, как и в любых других межчеловеческих, много эмоций и связей, но в отличие от прочих – еще и много власти (у обоих). Во-вторых, мне кажется, что стыд – плохая причина для того, чтобы не заниматься самоанализом и чтобы замалчивать какие-то важные вещи. В-третьих, мы ждем от информантов открытости и информативности,