Борис животное гнида Якеменко говорит, что мы, волонтёры, не хотим окончания войны. Потому что мы "хорошо устроились" и "отрастили корыта". Гнида лжёт.
Мы очень устали от войны.
Три года мы живём в постоянном стрессе. Круглые сутки листаем ленту военных новостей. Всё ждём наших решительных побед. Радуемся, когда освобождают Мариуполь и Авдеевку. Горюем, когда оставляют Херсон и теряют часть Курской области.
Как бы хотелось перестать читать военные новости! А читать о каком-нибудь футболе.
Три года мы собираем деньги, покупаем вещи и технику, отправляем или везём сами за тысячи километров. И заявок с фронта всегда больше, чем мы можем купить. Так, что опускаются руки - всё бесполезно, мы никогда не сможем добыть всё необходимое для фронта.
А самое тяжёлое и страшное - узнавать, что прекрасные русские мужчины, солдаты и офицеры, с которыми ты сидел в блиндаже и пил чай, шутил, разговаривал - убиты. Их больше нет. Комбриг Ташкент, капитан Падре. Личное кладбище растёт. И каждый раз это горе. Они ведь стали тебе родными.
Хочется всё бросить и забыть об этой войне.
Но мы вспоминаем бойцов, которые три года в окопах, под обстрелами, умирают, получают ранения, воюют за нас всех и ждут нашей помощи: генераторов, тепловизоров, масксетей и ещё ещё ещё. Чем армия почему-то не смогла их обеспечить. И вся надежда только на нас.
И мы отбрасываем своё отчаяние, усталость, выгорание и снова идём с протянутой рукой, собираем пожертвования, покупаем, грузим, отправляем, везём, тысячи километров, сутками за рулём. Потому что мы не можем иначе.
А эта гнида сидит в московской студии и открывает свой гнилой рот. На нас. На жертвователей, отдающих последние рубли. На женщин, плетущих масксети. На волонтёров которые уезжают на смены в зону СВО, оставляя дома и семьи. Не получая ни копейки и тратя свои деньги.
Это мы "отрастили корыта".
Тварь.
Мы очень устали от этой войны. Но не мы решали, когда и как её начинать. И когда закончат нас спрашивать не будут. Мы ничего не решаем. Мы просто тянем войну на своём горбу - немножко, потому что главную тяжесть тянут солдаты на фронте.
Мы бы очень хотели, чтобы война закончилась. Чтобы смотреть не военные новости, а футбол. Чтобы не хоронить друзей. Чтобы в отпуск ехать к морю, а не в волонтёрский лагерь.
И хотелось бы, чтобы она закончилась так, чтобы не начаться через год-два с новой силой. Чтобы цели были достигнуты. Чтобы жертвы были не напрасны.
Борис животное гнида Якеменко говорит, что мы, волонтёры, не хотим окончания войны. Потому что мы "хорошо устроились" и "отрастили корыта". Гнида лжёт.
Мы очень устали от войны.
Три года мы живём в постоянном стрессе. Круглые сутки листаем ленту военных новостей. Всё ждём наших решительных побед. Радуемся, когда освобождают Мариуполь и Авдеевку. Горюем, когда оставляют Херсон и теряют часть Курской области.
Как бы хотелось перестать читать военные новости! А читать о каком-нибудь футболе.
Три года мы собираем деньги, покупаем вещи и технику, отправляем или везём сами за тысячи километров. И заявок с фронта всегда больше, чем мы можем купить. Так, что опускаются руки - всё бесполезно, мы никогда не сможем добыть всё необходимое для фронта.
А самое тяжёлое и страшное - узнавать, что прекрасные русские мужчины, солдаты и офицеры, с которыми ты сидел в блиндаже и пил чай, шутил, разговаривал - убиты. Их больше нет. Комбриг Ташкент, капитан Падре. Личное кладбище растёт. И каждый раз это горе. Они ведь стали тебе родными.
Хочется всё бросить и забыть об этой войне.
Но мы вспоминаем бойцов, которые три года в окопах, под обстрелами, умирают, получают ранения, воюют за нас всех и ждут нашей помощи: генераторов, тепловизоров, масксетей и ещё ещё ещё. Чем армия почему-то не смогла их обеспечить. И вся надежда только на нас.
И мы отбрасываем своё отчаяние, усталость, выгорание и снова идём с протянутой рукой, собираем пожертвования, покупаем, грузим, отправляем, везём, тысячи километров, сутками за рулём. Потому что мы не можем иначе.
А эта гнида сидит в московской студии и открывает свой гнилой рот. На нас. На жертвователей, отдающих последние рубли. На женщин, плетущих масксети. На волонтёров которые уезжают на смены в зону СВО, оставляя дома и семьи. Не получая ни копейки и тратя свои деньги.
Это мы "отрастили корыта".
Тварь.
Мы очень устали от этой войны. Но не мы решали, когда и как её начинать. И когда закончат нас спрашивать не будут. Мы ничего не решаем. Мы просто тянем войну на своём горбу - немножко, потому что главную тяжесть тянут солдаты на фронте.
Мы бы очень хотели, чтобы война закончилась. Чтобы смотреть не военные новости, а футбол. Чтобы не хоронить друзей. Чтобы в отпуск ехать к морю, а не в волонтёрский лагерь.
И хотелось бы, чтобы она закончилась так, чтобы не начаться через год-два с новой силой. Чтобы цели были достигнуты. Чтобы жертвы были не напрасны.
А так закончить войну можно только победой.
BY Герман Садулаев
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
The gold standard of encryption, known as end-to-end encryption, where only the sender and person who receives the message are able to see it, is available on Telegram only when the Secret Chat function is enabled. Voice and video calls are also completely encrypted. Despite Telegram's origins, its approach to users' security has privacy advocates worried. "The argument from Telegram is, 'You should trust us because we tell you that we're trustworthy,'" Maréchal said. "It's really in the eye of the beholder whether that's something you want to buy into." For tech stocks, “the main thing is yields,” Essaye said. Messages are not fully encrypted by default. That means the company could, in theory, access the content of the messages, or be forced to hand over the data at the request of a government.
from us
