Уже не в первый раз очень рекомендую послушать новый сезон сериала Насти Красильниковой о сексуализированном насилии.

«Творческий метод». Премьера нового расследования «дочери разбойника»

Привет, дорогие читательницы и читатели! Сегодня вышло наше новое расследование: как и всегда, все эпизоды одновременно, их четыре.

«Творческий метод» — это подкаст, в котором я разоблачаю своего кумира. Героини этой истории — героини моего сердца.

Слушать

Мне страшно, волнительно, радостно от того, что закончилась такая огромная работа, горько от несправедливости, о которой вы скоро тоже узнаете, и от разочарования.

И еще у меня опять откуда-то прорезается надежда.

Каждый раз одно и то же: некоторое время до и после премьеры я надеюсь, что мир вдруг услышит. Мир услышит, что насилие над девочками и женщинами пронизывает его с ног до головы, что эта проблема гораздо масштабнее, чем большинству из нас хочется верить, что пренебрежение правами женщин и равнодушие к ним — это одна из главных причин того уродливого хаоса, в котором мы булькаем последние годы. Ну, кто знает, вдруг, в этот раз действительно услышит?

Послушайте, расскажите подругам, коллегам, подписчикам в соцсетях и прочим значимым для вас людям. Спасибо!
Настя

Вика, героиня нашего расследования, написала пост о своем опыте — и будет рада словам поддержки.

Подкаст «Медиазоны» «Длительное свидание» получил премию «Редколлегия». Будучи членом жюри, я поставил ему высший балл из возможных, рад, что коллеги тоже оценили его высоко, ну и теперь хочу всем порекомендовать.

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН, РАСПРОСТРАНЕН И (ИЛИ) НАПРАВЛЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ГОРБАЧЕВЫМ АЛЕКСАНДРОМ ВИТАЛЬЕВИЧЕМ ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ГОРБАЧЕВА АЛЕКСАНДРА ВИТАЛЬЕВИЧА 18+

Абсолютно всем независимым российским редакциям последние много лет приходится регулярно сталкиваться с такой проблемой: есть тема политзаключенных, она ужасно важная, этих людей становится больше, они страдают ни за что, привлекать к ним внимание важно, потому что это может как минимум облегчить их участь (в колониях учитывают возможность огласки), а как максимум, ну вот их могут обменять, например. В общем, про политзаключенных надо обязательно как-то рассказывать, но, к сожалению, обычно ужасно скучно и предсказуемо — именно из-за того, что таких людей много, практически все жанры исчерпаны и изношены, от репортажей с абсурдных судебных заседаний до разговоров со страдающими родственниками. Как говорить про политзаключенных так, чтобы это было не только «важно», но и интересно — это, мне кажется, важнейшая гуманистическая задача медиа.

И вот «Длительное свидание» ее блистательно решает. Подкаст основан на аудиодневниках Жени Кулаковой — девушки Виктора Филинкова, которого посадили по делу «Сети», пытали при задержании, много всего было. Женя стала ходить к Филинкову как сотрудница петербургского ОНК, потом они полюбили друг друга, она стала его девушкой и общественной защитницей. Но это странная любовь: они толком даже дотронуться друг для друга не могут, ведь Филинков в колонии.

И вот подкаст начинается с того, что Женя пытается организовать в колонии свадьбу, чтобы официально получить длительное свидание с мужем. И дальше через разные конкретные сюжеты (Женя собирает передачку в колонию и слушает «Passenger» Игги Попа, выбирает свадебное платье и так далее) рассказывается и про то, как устроены политические процессы, и про жизнь в колониях, и еще много про что. Главное же тут — что это не только страшно интересно, но и зачастую смешно и попросту очень воодушевляюще. Все-таки основной сюжет тут — любовь, которая помогает преодолевать препятствия, и сама героиня исключительно бойко и весело смотрит на мир, и даже два хеппи-энда случаются; в общем, это история про политзеков, после которой больше хочется жить. Уникальный случай по нынешним временам. Горжусь знакомством со всеми, кто приложил руку.

https://zona.media/podcast/extended-visit

Нашел очень необычный канал. Его ведет действующий военный и интонация его существенно отличается от традиционных z-каналов, мечтающих дойти до польской границы:

«Я не могу, в последнее время, сосредоточиться и сесть, написать заметку.
Очередным прилетом обрубает свет, поэтому сажусь чтобы попытаться передать все ощущения последних дней.

Сложно сказать, что это вообще реально. Вся суть происходящего с нами, в общем и со мной, в частности, выражается легко и просто - кошмар. Нет, страха как такового нет. Просто день и ночь ты сидишь под землей и любая попытка высунуться и перебежать десяток метров - изощренная попытка суицида. Небо напоминает международный туристический аэропорт - ни одной секунды чистого пространства. Постоянные обстрелы минометами, артиллерией и танками. Регулярные сбросы и россыпи кассетных баеприпасов, засеивающие все пространство вокруг. В туалет? Пятилитровая бутылка, все. Прогреть блиндаж? Не выше 15 градусов, иначе начинаем "светиться".

Мы устали. Сильно устали - до нервных тиков, бессонницы и мата.

Мы с нетерпением ждем, когда уже скажут что - все, война закончилась, можно выходить. Если быть совсем уж откровенным - просто хочется закончить все это и отправиться домой. Хочется туда, где можно спокойно спать, есть и ходить в туалет - и в тебя не прилетит начиненная взрывчаткой железяка, чтобы разорвать пополам.

Вот и все желания, которые остались у нас спустя два с половиной года. Нет, мы не ваши герои. Мы - обычные люди из плоти и крови, которые тоже могут уставать….

…Два часа ночи. Лежу, слушаю доклады по рации. Сон не идет... Утром отгрузили последних двухсотых, на голой удаче и капле наглости. Потом весь день нашу посадку превращали в щепки. Нас выводят, по мере возможности. Выходим пешком, на собственный страх и риск. Каждый разрыв оставляет в районе солнечного сплетения тянущую, ноющую боль. Голова болит, не переставая, от контузий - у всех. Этим уже никого не удивишь.

Кассетными отработали по нам - мы остались без света и связи, все провода порвало. Что уж тут про провода говорить, если даже деревья валит повсюду. Пострадал один из местных котов - вскользь распороло морду и лапу. Сидит, вылизывается, рядом с бутылкой для нужд. Да, в туалет сходить невозможно - одного человека сегодня чуть не убило в "нижнем" туалете - пришел словно пьяный, контуженый крепко. Только к вечеру отпустило... Скоро очередь нашего блиндажа выходить - не знаю, когда это будет, но надеюсь что в ближайшие сутки. Все истощены и устали. Не представляю, как мы пойдем в выкладке с рюкзаками по грязи... Но мы должны, да.

Заметку пишу "в стол", на случай если удастся удачно выйти в безопасную зону.
Очень хочется пить и домой. Честно говоря, пить хочется сильнее - воду выпили всю, какую только можно было. Даже сухие души распотрошили - там были маленькие пакетики с водой, на две кружки удалось набрать воды. Но что такое - два стакана на пятерых человек?
Ничего.

В семь утра прилетает в соседний блиндаж. Все живы, но вход завалило нехило - на разбор завалов уходит почти два часа силами жильцов. Выйти и помочь - невозможно, над головой постоянно висят вражеские глаза...

Вечер этого же дня. Сегодняшний день сурка не похож на остальные и одновременно - еще сильнее одинаков со всеми предыдущими. Сидим на сумках, ждем вожделенной команды. Вес рюкзака ужасает...

Тронулись. Рюкзак брошен, потому что сил двигаться нет от слова совсем - с собой только экипировка, оружие, да несколько мелочей, хотя пройдена только треть. Теперь - безумно долгое ожидание своей очереди.

Надеюсь, я все же вернусь домой живым. Было бы обидно умереть на финишной прямой этой войны», - «День Сурка».

Давно хотел про это написать, а сейчас после Берлинале все сложилось вместе. Речь идет о моих довольно субъективных наблюдениях о том, как представлена тема России в документальном кино на Западе в последние три года. Я считаю важным об этом начать говорить вслух, потому что вижу много разных примеров стратегий, которые используются в отношении документального кино, имеющего отношение к России. Война приносит не только очень много разрушений и смертей, она еще практически уничтожила общее пространство сотрудничества и копродукций, которые существовало между Россией и Западом последние 35 лет. Мне кажется полезным проанализировать документальное кино о России последних трех лет, то кино которое смогло себе пробить дорогу через систему отбора больших фестивалей, стримингов и телеканалов, и посмотреть какие тенденции мы в этом видим. Наверное, имеет смысл разбить эти фильмы на три группы - фильмы снятые преимущественно западными режиссерами, фильмы российских режиссеров, но снятые в ко-продукции, и фильмы режиссеров, переставших себя связывать с Россией после начала войны.

Navalny (2022) Daniel Roher
Из всех фильмов этих 3 лет, это несомненно самый успешный и титулованный. Выиграв Оскар за лучший документальный фильм в 2023 году, он вышел в прокат во многих европейских странах. Этот фильм появляется на пике интереса к фигуре Навального. Несмотря на то, что все производство осуществляют американские продюсеры, содержание фильма жестко контролирует команда ФБК.
The New Greatness Case (2022) Anna Shishova-Bogolubova
Фильм о деле Нового Величия начинают снимать за несколько лет до начала войны. Его появление проходит практически незаметно за исключением нескольких фестивалей из-за начавшейся войны.
Queendom (2023) Agniia Galdanova
Еще один очень успешный пример документального фильма, который снят с прицелом на международный рынок, но вполне бескомпромиссного с творческой точки зрения. Дистрибютором фильма становится английская компания Dogwoof, обеспечивая широкий международный прокат.
Artem & Eva (2023) Evgeny Milych - История успеха порнозвезды Евы Эльфи и ее партнера Артема, фильм тоже снятый еще до войны, он тем не менее сможет завоевывать свое место на французском рынке благодаря партнерству с телеканалом ARTE. Во Франции его посмотрело 2 миллиона зрителей.
Of Caravan and the Dogs (2024) Askold Kurov - этот фильм описывает масштаб репрессий в России последних лет через историю Новой Газеты и сделан Аскольдом Куровым, одним из самых опытных документалистов, выходцев из школы Марины Разбежкиной. Весной 2024 фильм завоевал Гран-при фестиваля в Кракове и с тех пор широко идет по международным фестивалям.
A Shaman's Tale (2024) Beata Bashkirova - история шамана Габышева, оказавшегося в психбольнице, за то что он пытался изгнать дух Путина из Кремля, тоже снимался долго и начинался до войны. После премьерных показов на фестивале One World в Праге фильм был включен в программу фестиваля Артдокфест в Париже.
Russians at war (2024) Anastasia Trofimova этот фильм был сделан в копродукции между канадскими и французскими компаниями, и впервые показан на фестивалях в Венеции в августе 2024, а затем в Торонто, где вызвал большой международный скандал. Режиссера обвинили в работе на российскую пропаганду, несмотря на антивоенный посыл фильма. С тех пор о фильме больше нет новостей, его дальнейшая дистрибуция похоже встала на паузу.

Mr Nobody against Putin (2025) David Borenshtein Pavel Talankin - хит последнего фестиваля в Санденсе, эффектный тур-де-форс героя фильма, молодого школьного учителя, документирующего хронику милитаризации простой школы в российской глубинке. Этот фильм, копродукция Дании и Чехии, очевидно ждет впереди очень успешная фестивальная судьба.

My undesirable friends (2025) Julia Loktev - фильм был только что показан в программе Berlinale Specials, а до этого в Нью-Йорке. Он представляет собой хронику ликвидации независимых медиа через портреты Анны Немзер, Сони Гройсман, Елены Костюченко, российских журналисток телеканала Дождь и Новой Газеты. Фильм длится 5 часов, что серьезно ограничивает его аудиторию.

Из этого анализа следует несколько выводов - широкого доступа к зрителю добиваются только те фильмы, которые смогли обеспечить себе еще на этапе производства серьезных западных партнеров; Это видно из production историй фильмов Навальный (CNN), Queendom (Dogwoof), Artem & Eva (ARTE), Mr Nobody against Putin (Sundance).

Фильмы режиссеров, которые покинули Россию после 2022 года, даже сделанные в копродукции с европейскими партнерами с очень большим трудом и препятствиями находят пути для дистрибуции.
Для, казалось бы, самого активного и уже заявившего о себе на международной арене поколения: Ренато Боррайо Серрано (Life of Ivanna), Руслана Федотова (Куда мы едем), Маруси Сыроечковской (Как спасти мертвого друга), Саши Кулак (Мара), Насти Коркии (ГЭС-2) и Виталия Акимова (Последнее лето) нет пока места на европейском рынке ко-продукций и продюсеры не выстроились в очередь за их новыми проектами.

Мы видим, что иногда участие западных режиссеров становится также ключевым фактором для международного успеха фильмов (Навальный, Мистер Никто против Путина, Мои нежелательные друзья).

Особое место занимают в этом анализе последние фильмы Виктора Косаковского, Сергея Лозницы, Виталия Манского - они пользовались максимальным вниманием со стороны крупнейших фестивалей, Восточный Фронт (2023), Время подлета (2025) и Архитектон (2024) были в конкурсах Берлина, а История Разрушений (2022) и Вторжение (2024) Сергея Лозницы в Каннах. Понятно, что Косаковский и Лозница уже много лет живут в Европе и имеют доступ ко всем инструментам европейской системы копродукций. Виталий Манский выстроил свою модель производства между Украиной, Латвией и Чехией, полностью отказавшись от любых связей с Россией, где он активно работал вплоть до 2022 года. Все эти фильмы также объединяет позиция их авторов по отношению к России - она стала только внешним фактором, территорией оставшейся по другую сторону границы.

Это только видимая часть огромного айсберга документальных фильмов, большая часть которых остается недоступной для широкой международной аудитории. Значительная часть этих фильмов отсеивается на этапе отбора фестивалей, отдельные, как например Осколки (2024) Маши Черной, пробивают себе дорогу через такие фестивали, как DocLisboa в Португалии.

Целые циклы фильмов сняли за эти три года Андрей Лошак, Константин Гольденцвайг, Михаил Козырев, Игорь Садреев вместе с Александром Уржановым. Эти фильмы выходили в основном на ресурсах, предназначенных для русскоязычной аудитории, Настоящем времени, Дожде, Медузе.
Кроме линейки фильмов для Медузы, у Уржанова/Садреева на международный рынок вышел только Becoming Navalny (2024) сделанный по заказу ZDF/ARTe.

Нарастающий политический хаос в Штатах, политическая неопределенность в Европе уже привела к остановке функционирования многих фондов, поддерживающих документальное кино. Все это создает еще более шаткую ситуацию для работы документалистов из России в Европе.
Для того, чтобы этому можно было что-то противопоставить, нужны действенные меры по интеграции российской документалистики в международную киноиндустрию, программы поддержки участия в питчингах и рынках ко-продукций.

тот случай, когда имеет смысл почитать и комменты под постом

Вероятно, одно из самых необыкновенных интервью Кати Гордеевой*.

Как минимум потому, что большую половину беседы Катерина общается не с режиссёром-документалистом, а с журналистом. И, кажется, не понимает, кто перед ней сейчас сидит — вовсе не «профессиональный летописец», а человек, фиксирующий реальность (в случае с «Русскими на войне», не её монтажёр).

Рекомендую досмотреть полностью. Для тех, у кого нет трёх часов, основные моменты:

✦ Для съёмок на ЛБС (линии боевого соприкосновения) с российской стороны Анастасия позиционировала себя как независимый документалист. О прошлых связях с RT девушка не упоминала

✦ «Русские на войне» — второй документальный фильм о российских военных. Первой картиной была «Другая сторона» Шона Лангана (кино, которое сначала показали на британском канале ITV, потом сняли с эфира). В отличие от Трофимовой, Шон приехал на Донбасс официально

✦ В Венеции кино показали без проблем, а в Торонто развернулась целая кампания против его показа. Организаторам начали писать из посольства Украины, чтобы фильм сняли с показа. Собралась группа активистов, члены которой готовили провокации — собирались поймать Анастасию на пути к кинотеатру, планировали поджечь здание кинотеатра

✦ Трофимова жила семь месяцев вместе с военными, которых снимала. К ней было повышенное внимание, но обошлось без неприятных историй: «Я всем говорила, что у меня есть муж. Была там как дочь полка»

✦ Анастасия вернулась в Россию из Канады в мае 2014 года. Она была одной из героинь так и не вышедшего документального фильма «Возвращенцы» режиссёров Анны Моисеенко и Павла Лопарёва — выпускников Школы документального кино и театра Марины Разбежкиной и Михаила Угарова

✦ У продюсеров из Канады была идея сделать два фильма — о российских военных и об антивоенных протестующих. Материал о протестующих снят, но сделать из него кино пока не согласился ни один телеканал. По мнению Трофимовой, «тема устарела»

✦ Сейчас Трофимова находится не в России («Юристы посоветовали мне не возвращаться»). Анастасия монтирует короткую версию «Русских на войне», которую хочет показать телеканалам в Европе.

* — признана иноагентом в РФ

Это 6 замечательных фильмов, которые сняли в прошлом году студенты программы «Новый Doc» -
Второй сезон проекта творческой коллаборации между Музеем Транспорта Москвы и Московской школой кино посвящен широкой теме взаимосвязи между транспортом и человеком. Итогом сезона стали 6 короткометражных работ в разных жанрах документального кино.

В центре повествования — старейшая трамвайная остановка в Москве, мотовоз АГМу, троллейбус, принявший участие в путче 1991 года, реставрационная мастерская и коллекционные машины, а также история, люди и путешествия из пункта «А» в пункт «Б», где географические координаты часто становятся возможностью заглянуть в прошлое и будущее. https://mtmuseum.ru/kamera-i-motori-2025

Радио Свобода лишилось финансирования в соответствии с указом Дональда Трампа

Руководство медиакорпорации “Радио Свободная Европа / Радио Свобода” получило от USAGM (Агентства США по глобальным медиа) уведомление о расторжении федерального гранта с 15 марта 2025 года.
Указ президента США от 14 марта радикально сокращает деятельность семи федеральных агентств, среди которых Агентство США по глобальным медиа, Служба управления музеями и библиотеками, Межведомственный совет США по борьбе с бездомностью и другие. Подробности, в частности, здесь (у Русской службы BBC), а полный текст указа — здесь.
Руководство Радио Свобода собирается обжаловать это решение.
Наша поддержка коллегам из русской службы Радио Свобода — “литературного радио”, хранящего бесценные документы уходящей эпохи.

#новости
#медиа
#радио_свобода
#литература
#сша

Июль 2003 года, первый раз на Свободе

Разговор с Меланией Cтруве-Ракович, директоркой парижского издательства и книжного магазина YMCA-Press

В этом году исполнится сто лет со дня основания YMCA-Press в Париже. Легендарное издательство, в котором выходил “Архипелаг ГУЛАГ”, продолжает работу и строит планы на будущее; об этом и об истории YMCA-Press слова_ вне_себя поговорили с Меланией Струве-Ракович.

#интервью
#тамиздат
#ymca_press
#солженицын
#париж

Последние несколько недель мы снимаем на Ближнем Востоке проект, который я пытался поставить на ноги почти семь лет.

Он называется Debriefing the president («Допрос президента»).

Семь лет назад я прочитал документальную книгу, написанную бывшим аналитиком ЦРУ Джоном Никсоном. И почувствовал, что его история может стать основой мощного сериала.
Я сразу полетел к Джону в Вашингтон договариваться о приобретении прав на экранизацию книги.

Она основана на личном опыте Никсона, который годами в Лэнгли (штаб-квартире ЦРУ) специализировался на психологии ближневосточных лидеров, в первую очередь - Саддама Хусейна. Но его аналитические отчёты, как это часто бывает в спецслужбах, мало-кто читал - предпочтение всегда отдавалось оперативникам, а не «бумажным крысам».

В 2003 году, когда началась война в Ираке, Никсона отправили в зону конфликта в составе резидентуры ЦРУ. Благодаря знанию психологии Саддама Хуссейна, он понял, где его искать.
А после захвата Саддама морскими пехотинцами США, именно Никсон провёл идентификацию.
По племенным татуировкам, шрамам и другим особым приметам.

После этого Никсону поручили допрос бывшего диктатора Ирака. Несколько недель они провели в подвале здания президентской гвардии, где содержали арестованных.

В ходе долгих разговоров Никсон и Саддам нашли общий язык.
Нет, они не стали друзьями, но сумели понять пропасть, разделявшую их.

Американцы не понимали причин многих процессов в регионе и совершили ряд фатальных ошибок, приведших к усилению Ирана, созданию им «оси сопротивления», появлению террористических армий и пожару, охватившему Ближний Восток.

Саддам же был максимально далёк от политической логики западных стран с их представлениями о правах и свободах, с их отсутствием интереса к культуре и специфике стран «другого мира и готовности добиваться своих целей любыми средствами.

Знакомая сегодня история, когда жертвами политического конфликта становятся мирные люди. Тысячи мирных людей. Миллионы мирных людей.

В главной роли снимается Джоэл Киннаман, знакомый по сериалам «Видоизмененный углерод», «Убийство» и «Для всего человечества» и фильмам «Отряд спмоубийц», «Робокоп», «Шальные деньги».

Отца главного героя, вьетнамского ветерана играет Том Беренджер, полюбившийся зрителям в знаменитом фильме Оливера Стоуна «Взвод».

Снимаются в сериале и лучшие арабские актеры - Дар Салим из фильма Гая Риччи Covenant («Переводчик») и его же сериала «Джентельмены».
И Валид Зуайтер, снимавшийся в ролях террористов в бесчисленных голливудских фильмах, оказавшийся дико похожим на Саддама и сыгравший блистательную роль.

Я предложил партнерство своему другу Лесли Грайфу, опытнейшему голливудскому продюсеру, автору популярнейшего сериала The offer («Предложение») об истории создания фильма «Крестный отец».
Лесли стал и режиссером нашего проекта.

Удивительное чувство, когда осуществляются давние мечты.