Братья Гракхи

​Великий Заговор: как страхи движут революцией

Утром 23 мая 1792 года, на третий год революции, депутаты Бриссо и Женсон поднялись на трибуну Национального собрания Франции, чтобы раскрыть существование ужасного заговора, направленного на уничтожение самой революции.

За всем этим стоял теневой «Австрийский комитет», действовавший во Франции и состоявший из ближайших советников короля. Заговорщики были ответственны за все беды страны: разочаровывающие результаты недавно объявленной войны, контрреволюционные движения в сельской местности и даже расколы в самом Собрании.

Бриссо признавал, что конкретных доказательств заговора было очень мало, ведь заговорщики умело маскировались под сторонников революции. Поэтому у Франции оставалось слишком мало времени, чтобы ждать появления юридических доказательств. Полагаться нужно было на дедукцию и слухи.

Был ли заговор реален, сказать трудно. Но однозначно, что народ и большинство депутатов в него поверили. Паранойя, заговоры и общее ощущение страха внезапно стали движущими силами радикализации революции и ужесточения борьбы с внутренними и внешними врагами.

Но почему в эти теории верили?

Теории заговоров были совершенно непопулярны последние столетия перед революцией. Даже когда революция начиналась, и роялисты, и третье сословие понимали, что тому есть объективная причина. Что проблема не в короле, а в самом режиме. Что кризис не ошибка чиновников, а результат войн и недавней засухи.

Но реальность некоторых заговоров стала подрывать скептицизм французов. Например, известно, что роялисты действительно планировали подавить революцию ещё в июне 1789 года.

Другой причиной было высокомерие элит. Например, когда недовольные нехваткой хлеба парижанки направились маршем в Версаль с требованием перевести короля в столицу. Логика была проста: король — за народ, а раз народ взял власть в свои руки, то король должен народу помочь, а не сидеть в Версале.

Это событие показывало, с одной стороны, революционный настрой женщин, а с другой — их недовольство действиями самих революционеров. Но подобная логика была непонятна ни роялистам, ни республиканцам, подозревавших друг друга в заговоре.

Тем не менее, большинство депутатов перестали верить в заговоры после того, как паника первых дней революции улеглась.

Главными разоблачителями заговоров оставались якобинцы. Они искренне верили (и убедили в этом граждан), что являются истинными представителями народных интересов. По логике якобинцев, их противники — либо дураки, либо заговорщики.

Со временем якобинцы начали убеждать в своих теориях и других политиков. К этому их подталкивали реальные заговоры, самый главный из которых — неудачное бегство короля в 1791 году. Тот, кто клялся защищать конституцию, пытался бежать за границу с целью заручиться поддержкой иностранных монархов и вернуть себе абсолютную власть. Это событие подорвало способность депутатов трезво оценивать ситуацию в стране.

С этого момента существование заговоров стало настоящей одержимостью. Не только количество упоминаний о заговорах увеличилось, но и сама природа этих актов эволюционировала.

Раньше депутаты говорили о единичных заговорах, организованных разными группами преступников. Теперь все озаботились одним «великим заговором», в котором все угрозы воспринимались как часть единого плана, созданного то ли эмигрировавшей аристократией, то ли иностранными правительствами, а может и самим королём.

«Мы окружены заговором», — заявлял депутат Базир. «Повсюду зреют заговоры, но все эти донесения можно связать в один Великий заговор, в существовании которого теперь никто не сомневается».

Страх подтолкнул революционеров к действиям.

В 1792 году из-за подозрений, что Бельгия стала ядром роялистского сопротивления, начинается война с Австрией.

В 1793 году из-за веры в то, что иностранные монархи смогут восстановить абсолютную власть Людовика, его казнят.

Страх и паранойя повлекут широкомасштабный террор якобинцев против всех противников режима, продолжавшийся вплоть до 1794 года.

Братья Гракхи

Картина: La Liberté ou la Mort, Жан-Батист Реньо (1795)

www.group-telegram.com/us/gracchibros.com/63

851 viewsNov 20 at 15:16

​Великий Заговор: как страхи движут революцией

Утром 23 мая 1792 года, на третий год революции, депутаты Бриссо и Женсон поднялись на трибуну Национального собрания Франции, чтобы раскрыть существование ужасного заговора, направленного на уничтожение самой революции.

За всем этим стоял теневой «Австрийский комитет», действовавший во Франции и состоявший из ближайших советников короля. Заговорщики были ответственны за все беды страны: разочаровывающие результаты недавно объявленной войны, контрреволюционные движения в сельской местности и даже расколы в самом Собрании.

Бриссо признавал, что конкретных доказательств заговора было очень мало, ведь заговорщики умело маскировались под сторонников революции. Поэтому у Франции оставалось слишком мало времени, чтобы ждать появления юридических доказательств. Полагаться нужно было на дедукцию и слухи.

Был ли заговор реален, сказать трудно. Но однозначно, что народ и большинство депутатов в него поверили. Паранойя, заговоры и общее ощущение страха внезапно стали движущими силами радикализации революции и ужесточения борьбы с внутренними и внешними врагами.

Но почему в эти теории верили?

Теории заговоров были совершенно непопулярны последние столетия перед революцией. Даже когда революция начиналась, и роялисты, и третье сословие понимали, что тому есть объективная причина. Что проблема не в короле, а в самом режиме. Что кризис не ошибка чиновников, а результат войн и недавней засухи.

Но реальность некоторых заговоров стала подрывать скептицизм французов. Например, известно, что роялисты действительно планировали подавить революцию ещё в июне 1789 года.

Другой причиной было высокомерие элит. Например, когда недовольные нехваткой хлеба парижанки направились маршем в Версаль с требованием перевести короля в столицу. Логика была проста: король — за народ, а раз народ взял власть в свои руки, то король должен народу помочь, а не сидеть в Версале.

Это событие показывало, с одной стороны, революционный настрой женщин, а с другой — их недовольство действиями самих революционеров. Но подобная логика была непонятна ни роялистам, ни республиканцам, подозревавших друг друга в заговоре.

Тем не менее, большинство депутатов перестали верить в заговоры после того, как паника первых дней революции улеглась.

Главными разоблачителями заговоров оставались якобинцы. Они искренне верили (и убедили в этом граждан), что являются истинными представителями народных интересов. По логике якобинцев, их противники — либо дураки, либо заговорщики.

Со временем якобинцы начали убеждать в своих теориях и других политиков. К этому их подталкивали реальные заговоры, самый главный из которых — неудачное бегство короля в 1791 году. Тот, кто клялся защищать конституцию, пытался бежать за границу с целью заручиться поддержкой иностранных монархов и вернуть себе абсолютную власть. Это событие подорвало способность депутатов трезво оценивать ситуацию в стране.

С этого момента существование заговоров стало настоящей одержимостью. Не только количество упоминаний о заговорах увеличилось, но и сама природа этих актов эволюционировала.

Раньше депутаты говорили о единичных заговорах, организованных разными группами преступников. Теперь все озаботились одним «великим заговором», в котором все угрозы воспринимались как часть единого плана, созданного то ли эмигрировавшей аристократией, то ли иностранными правительствами, а может и самим королём.

«Мы окружены заговором», — заявлял депутат Базир. «Повсюду зреют заговоры, но все эти донесения можно связать в один Великий заговор, в существовании которого теперь никто не сомневается».

Страх подтолкнул революционеров к действиям.

В 1792 году из-за подозрений, что Бельгия стала ядром роялистского сопротивления, начинается война с Австрией.

В 1793 году из-за веры в то, что иностранные монархи смогут восстановить абсолютную власть Людовика, его казнят.

Страх и паранойя повлекут широкомасштабный террор якобинцев против всех противников режима, продолжавшийся вплоть до 1794 года.

Братья Гракхи

Картина: La Liberté ou la Mort, Жан-Батист Реньо (1795)

BY Братья Гракхи