Долгожданные поручения Президента - первое, на что стоит обратить внимание, это конкретика в части принятия законопроектов по компостированию и строительным отходам. Направления работы на осеннюю сессию понятны.

Плюс экономически обоснованные ставки экологического сбора - вопрос, конечно, в том, будут ли при этом корректироваться только что принятые решения по ставкам.

Есть еще и общие поручения в части мер стимулирования спроса на вторичную продукцию из отходов - но это задача творческая, в которой есть где разгуляться, но есть и кому этот полет мысли ограничивать.

Отличные новости

http://www.kremlin.ru/acts/assignments/orders/74712

ФАС предотвращен плановый рост тарифов с июля 2024 года…

Очень тяжело писать комментарии к таким новостям.

Собственно, одна из главных наших проблем заключается в том, что ведомственный интерес не тождественен государственному. Государству нужно снизить захоронение в два раза. За это отвечает Минприроды (ну или ППК РЭО - как кому больше нравится).

ФАС отвечает не за сокращение захоронения, а за тарифы, и често решает задачу по ограничению их роста.

Роспотребнадзор отвечает за санитарию, и жестко стоит на своем, не позволяя никому смягчать ограничения СанПиНа по ежедневному вывозу отходов и расположению контейнерных площадок.

У Росприроднадзора свой функционал, который позволяет исключать полигоны из ГРОРО, вне зависимости от наличия или отсутствия альтернатив. Минтранс решает задачу ограничения нагрузки на ось, ФСБ защищает персональные данные, Минцифры переводит всех на Гостех, и так далее. У всех своя работа. Только вот государственную задачу по снижению захоронения и организации нормально деятельности региональных операторов в этих условиях решить очень сложно, почти невозможно. Надо нам всем как-то приходит к общим целям, без этого никакая реформа не будет успешной

https://www.group-telegram.com/fasrussia/3837

О нагрузке на ось

Проблемы с использованием на дорогах автоматических систем весового контроля, которые не могут пройти без штрафов груженые мусоровозы, продолжают множиться вместе с установкой все большего количества приборов. И всем вроде бы очевидно, что ни заменить технику в существующих условиях, ни загружать мусоровозы наполовину, ни платить штрафы по 500 тыс. руб. - это не выход.

Дискуссия о том, что делать, до недавнего времени велась только на уровне специалистов. И если в части «мусорщиков» к проблеме подключился министр, то в части транспортников руководители высокого уровня продолжают дистанцироваться от обсуждения. Напряжение приближается к тому, что скоро будет не до компромиссов, а надо будет рубить этот гордиев узел. Примерно так, как это произошло с принятием закона по медицинским отходам. Время готовить цифры и «железные аргументы».

Региональные операторы

Им сейчас не позавидуешь. Расходы на зарплату и закупку техники растут сильно быстрее, чем поднялись тарифы. Чего можно с учетом этого ожидать?

Если ничего не делать, то более высокие расходы будут учтены при установлении тарифов на 2025 г., причем сам тариф будет увеличен только с июля, в первом полугодии будет применяться действующий тариф. Кроме того, в тарифах 2025 г. не будет учитываться кассовый разрыв, возникший в 2024 г., по методике он будет учтен только по итогам года при установлении тарифов на 2026 г. Т.е. региональные операторы, вошедшие в зону убытков, будут получать их в течение 2024 г. и первого полугодия 2025 г., как минимум.

Для покрытия убытков надо брать кредиты под 20 с лишним процентов, что приведет к дальнейшему росту кассового разрыва. И, кстати, в тарифы эти расходы на покрытие безумных процентов в 2026 г. также придется включать.

В таких условиях кто-то уйдет сам, кто-то обанкротится, кто-то будет накапливать кредиторскую задолженность, снижать объем и качество услуг. Недовольство работой операторов (и реформой) будет расти. Чтобы как-то закрыть брешь, сохранив лицо, регионы будут заводить вместо частных операторов государственных.

Проблемы с расходами, правда, никуда не уйдут, разве что бюджет будет помогать активнее. А так, МУПы точно также накапливают кредиторку, имеют проблемы с банковскими гарантиями и качеством услуг - не меньше, если не больше, чем частные операторы.

Реальное решение заключается в том, что в этот сложный период региональным операторам, все-таки надо помочь. Прежде всего, помочь перекредитоваться и пережить период высоких процентных ставок. Не путем раздачи безвозвратных средств, как в период Covid, а в виде доступа к дешевым займам.

Второе – дать нужный рост тарифов. И в 2025 году стоило бы изменить правило, и дать возможность поднять тарифы не с июля, а с января (либо поднимать тарифы в два этапа). Обстоятельства требуют..

Контейнерные площадки.

Для кого-то ожидаемо, для кого-то не очень, но тема уборки контейнерных площадок вошла в топ. Жалоб много, рецептов лечения – не очень. Выделяются из них два: передать полномочия по строительству и содержания площадок от муниципалитетов субъектам, и дать возможность создавать и эксплуатировать площадки региональным операторам с включением расходов в тариф. Есть и более творческие идеи, но их время придет если и когда начнут буксовать эти две.

Что касается передачи площадок субъектам, основной мотив – муниципальные бюджеты пусты, а у регионов деньги найдутся. Когда полномочия уходят к региону, он должен будет либо исполнять их сам, либо может вернуть на муниципальный уровень, но вместе с финансированием. Т.е. меняется то, что муниципалитет сможет не просить, а требовать у региона деньги на площадки. Главное, чтобы в региональном бюджете эти деньги были. Есть и другие проблемы – поскольку закон федеральный, и он предполагает дополнительные расходы региональных бюджетов, то нужно писать ФЭО и, вообще говоря, деньги на эти полномочия для регионов придется искать на федеральном уровне. Немало сложностей возникнет с передачей имущества на региональный уровень, да и в целом региону будет непросто разбираться с организацией площадок.

Вторая идея – включение расходов на создание и (или) содержание площадок в тарифы региональных операторов. В части изменения законодательства это проще – главное, надо урегулировать вопросы того, что региональный оператор должен отдать площадки, если он уходит, и гарантировать ему, что инвестиции, не покрытые за счет тарифов, будут возвращены. Главной проблемой, очевидно, являются предельные индексы платы граждан за коммунальные услуги. Если эту проблему не решить при принятии поправок в закон, боюсь, что работать подход будет только в очень ограниченном количестве случаев.

На мой взгляд, главная развилка, которую нужно пройти, заключается в том, кто должен нести расходы на контейнерную площадку - потребитель или государство. И если ответ в том, что это потребитель, то нет ничего страшного в том, что ему выставляется счет за создание и содержание площадки, если будет дорого, он всегда может создать свою площадку и эксплуатировать ее самостоятельно. Если же это функция государства, то и рецепт будет иным.

Что же касается чистоты площадок, то для этого, кроме наличия площадок, требуются еще два условия: наличие у регионального оператора технических и финансовых ресурсов для регулярного вывоза ТКО, и надлежащий контроль за региональным оператором. И вот вам вопрос для размышления – а кто у нас на самом деле контролирует их работу?

Закрыть нельзя использовать. Что делать, если законодательство не соблюдается?

Вот, например, полигоны. Нарушений много, на любой цвет и вкус. Если подойти по всей строгости закона, можно большую часть закрыть, только отходы возить некуда. Если не наказывать, то и заботиться о соблюдении законодательства никто не будет. Если применять санкции выборочно – прямой путь к коррупции и переходу к использованию контролирующих органов в борьбе конкурирующих бизнесов.

А что делают другие страны? Например, для Европы ситуация массового нарушения законодательства – табу, поскольку она приводит к эрозии системы контроля, по причинам, которые я описал выше. Поэтому в таких случаях европейцы действуют по шаблону – смягчаем на время законодательство, устанавливаем планы по приведение в соответствие и всех контролируем с учетом этого плана.

В общем-то, так надо работать и нам. Если полигоны не соответствуют, согласовываем мероприятия с Росприроднадзором, включаем их в инвестпрограммы, обязываем регуляторов все учитывать в тарифах, жестко следим за реализацией планов. Оно, конечно, и этот путь непростой – и с инвестициями сложно, и полигоны иногда легче бросить, чем приводить в соответствие, но это, по крайней мере, путь. Кто-то по нему пройдет и выплывет, а кто-то не сдюжит и утонет, но дальше следить за соблюдением законодательства будет куда проще. Думаем над поправками в 89-ФЗ

Инвентаризация полигонов.

Судя по всему, в отношениях между Росприроднадзором и регионами накопилась критическая масса, и об этой проблеме сигнализируют буквально все. Регионы (точнее владельцы полигонов) проводят инвентаризацию, в ходе которой определяется остаточная вместимость полигонов. На основе этих данных, в теории, должен определяться остаточных срок службы полигонов и приниматься решение о строительстве новых.

Сейчас такая инвентаризация проводится на основе данных, которые собираются при помощи БПЛА. Строится трехмерная модель, измеряются объемы и другие характеристики, используются нейросети для поиска нарушений. Под это заточена целая программа, на которую выделены бюджетные деньги до 2030 года. Проблема только в том, что результаты этой инвентаризации не принимаются для учета при корректировке данных в государственном реестре - ГРОРО. В худшем случае, это может приводить и к исключению полигонов из ГРОРО с прекращением их работы.

Все это возможно потому, что никаких четких критериев того, как должна проводиться инвентаризация нет. Нет и четких оснований для включения/исключения полигонов из ГРОРО.

Проект приказа, регламентирующий процедуру проведения инвентаризации полигонов, подготовлен. Он, в частности, предусматривает, что результаты такой инвентаризации, если она проведена по правилам, должны использоваться и контролирующими органами. Надеюсь, это снимет остроту проблемы.

Но вот сама тема реестра ГРОРО требует осмысления – зачем он ведется, когда есть лицензии, как ведется, как контролируются балансы и пр., требует осмысления. Вангую, что ближе к 1 января 2026 года, когда надо будет прекращать эксплуатировать полигоны в рамках 765го (ранее 303го) приказа Минприроды, этот вопрос встанет особенно остро, хотя мало что мешает начать с ним разбираться и сейчас.

На днях получили от Минстроя ответ на предложение интегрировать ФГИС УТКО и ГИС ЖКХ. У систем много пересечений, в частности, региональным операторам надо поставлять в обе системы информацию о контейнерных площадках и потребителях, Более того, необходимости интеграции предусмотрена 913 постановлением.

Смысл ответа в том, что API для интеграции нет, и предложено скачать из ГИС ЖКХ то, что в системе находится в открытом доступе.

В довесок к этому получили ответ на предложение шифровать данные потребителей в платежках, чтобы не иметь проблем с персональными данными. Смысл ответа в том, что в платежках уже есть QR-коды, поэтому делать ничего не надо. Стоит ли говорить, что сегодняшние коды проблему доступа к персональным данным никак не решают..

Пожалуй, буду поднимать вопрос на общественном совете Минстроя

Вот у нас жалуются на региональных операторов, а идея пошла в массы - введение института региональных операторов обсуждается в управлении жильем, хотя и в довольно причудливой форме. Почитайте тезисы по ссылочке. Это все потому, что конструкция региональных операторов в ТКО - ПОНЯТНАЯ. Потому и прижилась

https://www.group-telegram.com/upravdomdrug/1308

Эталонные тарифы

Нежданно-негаданно тема эталонных тарифов вновь на повестке дня. Мало того, что она была поднята Калининградом на заседании штаба у министра, так еще подоспело и поручение Мишустина на обращение губернатора Московской области.

Переходить к эталонным тарифам можно и нужно. В целом они по России подравняются – там, где низкие, вырастут, там, где высокие – будут подморожены. Это и правильно, поскольку, региональная специфика хотя и есть, но не так уж велика – технологии перевозки отходов, сортировки и захоронения плюс-минус везде одинаковые. Опять же, будет куда более здоровая конкуренция на рынке.

Сложности тоже есть – они технические, но их очень много. Надо всю деятельность регионального оператора разложить по полочкам, оцифровать, оценить обоснованные расходы. С той же методикой нормирования труда возились очень много, но так до конца и не дошли.

Интересный вопрос, например, возникнет в том, как считать эталоны – в расчете на исполнение требований законодательства или так, как в жизни устроено? Ну, например, если отходы возятся не каждый день, а раз в три дня – как учитывать в эталонах, как СанПин требует? Очевидно, что в таком случае все расходы сильно вырастут, что автоматически приведет к сносу перехода на эталонное тарифообразование. С этим тоже надо будет что-то делать, а именно предусматривать переходные периоды и пр. Правильнее, конечно, под такие расчеты убрать из законодательства избыточные требования, только кто ж даст.

Но если не строить завышенных ожиданий и не требовать совершенства с первого же запуска, то тема эталонных тарифов - отличная. Тот же справочник нормативов в постановлении 1390 нормально работает, будут работать и эталонные тарифы. Но работы это требует большой, кропотливой

Нормативы по медицинским отходам

К реализации законопроекта по медицинским отходам, действительно, нужно готовиться. Здесь Наташа все правильно по документам написала. Новых актов мы пока не видели, и там, пожалуй, будет о чем поспорить. В том же СанПиНе уже сейчас достаточно много внутренних противоречий о том, что можно, а что нельзя.

Для меня, например, самый животрепещущий вопрос – разрешат ли возить обеззараженные отходы классов Б и В на полигоны, или их надо будет обезвреживать. Другой вопрос – можно ли будет централизованно доставлять на объекты обезвреживания необеззараженные отходы классов Б и В. И вроде бы ответы в законе просматриваются, но за тем, какой будет интерпретация на уроне подзаконников, надо следить. От решения этих вопросов будет очень много зависеть в плане того, во что именно надо инвестировать - ставить ньюстеры, инсинераторы или обойдемся просто хлоркой и полигонами.

Мы же, в своей части, озабочены вопросом нормативов на медицинские отходы класса А. Если сейчас не предусмотреть для них справочные значения, то регионам придется проводить замеры, а это год – полтора. К передаче класса А региональным операторам с 1 июля не успеть. Поэтому собираем всю доступную статистику, будет делать расчеты и правки в постановление 1390.

По пути уточним еще ряд положений постановления, которое в целом, на мой взгляд, сработало очень хорошо, но может быть еще немного улучшено. В частности, будем решать вопрос плотности отходов – надо более четко регламентировать и упростить корректировку нормативов по массе, чтобы она билась с данными весового контроля.

Несанкционированные свалки

В связи с обсуждением законопроекта по несанкционированным свалкам отмечу, что нет такой проблемы, что регионы тратят доходы от экологических штрафов и плату за негативное воздействие на окружающую среду на цели, не связанные с экологией. Эти средства и сейчас окрашены в 7-ФЗ. Процитирую часть 1 статьи 16.6:

«Плата за негативное воздействие на окружающую среду, зачисленная в бюджеты бюджетной системы Российской Федерации, направляется на выявление объектов накопленного вреда окружающей среде и (или) организацию ликвидации накопленного вреда окружающей среде в случае наличия на территории субъекта Российской Федерации (муниципального образования) объектов накопленного вреда окружающей среде, на выявление и ликвидацию несанкционированных свалок отходов, а в случае их отсутствия - на иные мероприятия по предотвращению и (или) снижению негативного воздействия хозяйственной и иной деятельности на окружающую среду, сохранению и восстановлению природной среды, рациональному использованию и воспроизводству природных ресурсов, обеспечению экологической безопасности.»

Жирным здесь выделены дополнения в закон.

Но что будет любопытно читателю закона, не погруженному в историю определения понятий, так это то, что несанкционированные свалки не входят в понятие объектов накопленного вреда.

Казалось бы, чтобы очистить страну, нужно создать перечень объектов, которые надо убрать, понять кто виноват, кто будет платить, найти деньги, раздать задачи, составить планы и дорожные карты – и глядишь, через какое-то время справимся. А в дополнение – предусмотреть такие правила, при которых еще и новые объекты не появятся (ну или сразу будут обеспечены финансированием).

Но у нас все не так. Нет такого перечня. Объекты накопленного вреда – это брошенные объекты, обращенные в государственную собственность. И обязательство по финансированию их ликвидации возникает именно из-за этого. А пока объект не принят в собственность, никаких реестров свалок, которые надо закрыть, нет. Точнее, какой-то учет у Росприроднадзора есть, но его посмотреть нельзя , поэтому и оценить тяжело. А так, свалки могут стоять годами на балансах организаций с 10 тыс. руб. уставного капитала и ждать банкротства собственника чтобы стать бесхозяйными.

Это все к тому, что реальный масштаб того, что нужно ликвидировать, к сожалению, гораздо больше, чем реестр объектов накопленного вреда, даже дополненный несанкционированными свалками

Про целевое использование ПНВОС.

В продолжение предыдущего поста не могу не сказать несколько слов про саму концепцию «окрашивания» бюджетных денег, в частности ПНВОС. Вы, наверное, знаете, что Минфин с этим сильно борется, и это общий тренд по миру, не только Россия. Почему?

Давайте разберем на примере платы за негативное воздействие на окружающую среду (ПНВОС). Какая у нее цель? Цели две – стимулирующая и компенсирующая. Стимулы, очевидно, в том, что с увеличением платы захоронение отходов становится дороже, перерабатывать отходы сравнительно выгоднее и переработка растет сама по себе, без федеральных проектов, мер поддержки и пр. С этим понятно.

Что с компенсирующей ролью? Речь о том, что плата за негативку должна компенсировать неудобства территорий, на которых расположены полигоны. Именно поэтому она зачисляется в местный и региональный бюджеты, а не в федеральный. Муниципалитет, в котором расположен полигон, де-факто оказывает услугу другим муниципалитетам, из которых на полигон свозятся отходы, и в виде ПНВОС он собирает плату за эту услугу, которая позволяет смириться с неудобствами, вызываемыми полигонов, и, по возможности, компенсировать их.

Вернемся к целевому характеру платы – если оказывается, что мы полученную плату можем направлять только на те же отходы, то что мы видим: тарифы на отходы те же самые, контейнерные площадки те же самые, все практически одинаково в муниципалитетах, где полигон есть, и где его нет. Более того, если потом окажется, что этот муниципальный полигон еще надо ликвидировать, муниципалитет еще окажется с долгами, потому что в тарифах деньги на рекультивацию не закладываются, а платы за негативку недостаточно, да и использовать ее на эти цели, не включив объект в ГРОНВОС, нельзя.

Т.е. когда экоактивисты встают против полигона грудью, говоря «где угодно, но только не у нас», им нечего предложить. Вместо того, чтобы решать вопрос как сделку, типа «мы построим у вас полигон, но отходы будем принимать бесплатно, а еще у нас появятся деньги на создание новой больницы», приходится активистов просто «продавливать». В этом смысле целевой характер платы начинает мешать. Это немного утрированная картина, но о том, как принимать решения по полигонам и договариваться с гражданами, необходимо думать, и предусматривать для этого механизмы.

Ну и по ходу возникает еще вопрос – почему сама ставка налога устанавливается на федеральном уровне, не надо ли дать регионам определенную свободу в этом плане, чтобы собираемых денег действительно хватало и на рекультивацию, и на другие цели, на которые эти средства будут «покрашены».

Региональным операторам приготовиться.

Похоже, что на ближайшее время, спасибо Валентине Ивановне, одним из основных направлений для работы федеральных органов власти станет контроль за вывозом ТКО с контейнерных площадок. Посыл следующий – идет пятый год реформы, а люди до сих пор жалуются на замусоренные контейнерные площадки. И, в общем-то, проблему признают все, а сейчас еще и зреет решимость предпринимать шаги по ее решению.

В практическом плане это означает, что будут активно обсуждаться законодательные инициативы в части того, кто должен за этот вопрос отвечать, и кто должен его финансировать (опять же, учитывая, что у федерального бюджета сейчас особые приоритеты и средств на эти цели, в общем то, нет).

Второе направление – это сбор и чистка данных в ФГИС УТКО, а также создание полноценной системы контроля за вывозом ТКО на основе треков движения мусоровозов. Учитывая, что по отдельным регионам все еще остаются пробелы в системе как по части мусоровозов, так и по части площадок, все это очень скоро будет на виду.

Предстоит разобраться и еще с одним очень интересным вопросом – а кто вообще контролирует (должен контролировать, фактически контролирует) деятельность по вывозу отходов и чистоту на контейнерных площадках – Роспотребнадзор, ГЖИ, региональный надзор, ППК?

Близится новый сезон тарифного регулирования.

Обсудили с ФАС накопившиеся вопросы. Пожалуй, самый острый – это кассовый разрыв у региональных операторов. В принципе, тарифное регулирование предусматривает необходимые компенсации, проблема только в том, что задержка большая. Т.е. в 2024 г. будет рассматриваться отчетность за 2023 г., а тарифы поднимутся только с середины 2025 г. (так называемая формула «i+2») Т.е. выпадающие доходы 23го компании увидят только в 25м. Что можно обсуждать – это формулу «i+1,5», т.е. в изложенном примере предусмотреть при установлении тарифов на 2025 г. учет данных за первую половину 2024 г.

Проблема ФАС в том, что служба пытается унифицировать регулирования в различных отраслях, а значит, такие решения, возможно, придется принимать не только по отходам (но прямо скажем, в воде и тепле они также нужны). При этом тарифная заявка по отходам подается до 1 сентября, а в других отраслях – до 1 мая. Т.е. в части отходов такой подход реализовать проще, вопрос в наличии воли для реализации в отходах отклонения от общих правил.

В любом случае, надо готовить проект акта и начинать его обсуждение, чтобы в следующем цикле регулирования он уже заработал.

Обсудили эталонные тарифы, использование ФГИС УТКО при подаче тарифных заявок, переходные положения для корректировки тарифов при установлении новых нормативов, резкий рост расходов по взысканию задолженности и много чего еще. Если что-то из этого интересно, пишите, расскажу подробнее

Пошлины и долги.

Региональным операторам, как и всем ресурсоснабжающим и управляющим организациям, станет сложнее с взысканием долгов. Проблема в том, что и усложнился состав документов, необходимых при подаче заявления о вынесении судебного приказа и до 2 тыс. руб. увеличился размер государственной пошлины. Противостоять этому решению коммунальщики не смогли, да оно и понятно – судебная ветвь власти тоже хочет кушать получать достойную оплату за те услуги, которые оказывает.

Сам механика следующая – поставщик услуг (ресурсов) подает иск и платит пошлину, но пошлина к нему возвращается, если суд поддержал компанию. Проблема в том, что на время суда надо отвлекать ресурсы, да и результат гарантирован не на 100%. Для тех же региональных операторов это особенно болезненно, поскольку сам размер долга относительно небольшой – судиться за 500 рублей, имея риск потерять 2000, может быть не самой лучшей идеей.

Для ЖКХшников это означает снижение количества исков и рост дебиторской задолженности, а в текущих условиях с высокой процентной ставкой это и рост тарифов, и риски банкротства. Что с этим можно сделать, пока не до конца понятно – видимо, придется купировать проблему через учет дополнительных рисков и расходов в тарифах, что тоже потребует больших усилий. Также, учитывая, что задолженность будет копиться дольше, видимо, нужно повышать и размер начисляемой пени.

Но, с другой стороны, нет худа без добра. Если потребители будут понимать, что при запуске судебного механизма они будут «налетать» на дополнительные 2 тыс. руб., желания доводить до суда может поубавиться. Это как со штрафами за превышение скорости – скидка на 50% стимулировать платить штрафы вовремя. Поэтому по итогу, все не так очевидно, может быть это решение окажется более эффективным для повышения собираемости платежей, чем бесконечное сутяжничество

♻️ Премьер-министр Михаил Мишустин утвердил перечень видов продукции (товаров), производство которой осуществляется с обязательным использованием определенной доли вторичного сырья в её составе и перечень видов работ, услуг, выполнение и оказание которых осуществляются с обязательным использованием определенной доли вторичного сырья в их составе. Оба документа вступают в силу с 1 января 2025 года.

Аффилированные перевозчики.

Разбор деятельности региональных операторов «красной» зоны, имеющих риски прекращения деятельности, заставляет более внимательно изучать вопрос договоров на транспортирование ТКО. Дело в том, что наибольшие долги возникают у организаций, имеющих аффилированных с региональным оператором перевозчиков.

При этом ситуации с долгами бывают разные. Есть регионы, в которых высокая дебиторка, но нет кредиторки – т.е. региональный оператор как добрый самаритянин откуда-то находит деньги, чтобы гасить долги перед субподрядчиками. При всем уважении к таким компаниям, когда собираемость на уровне 80%, дебиторка под 50%, а кредиторки нет – это вопрос о том, насколько правильно установлены тарифы, и в каком объеме оказываются услуги.

Другой случай, когда и дебиторская, и кредиторская задолженность высоки, но при этом компания продолжает работать, потому что это долги самому себе. И здесь первый вопрос в том, насколько эти долги «настоящие». Конечно, такая ситуация может возникнуть и у честных компаний, но там, где центр прибыли выведен на перевозчика, она возникнет скорее. Очевидно, у регуляторов куда нет возможностей разбирать по косточкам бизнес транспортирующих организаций, поэтому здесь можно найти много всего «интересного». Тема особенно важна, учитывая, что расходы на транспортирование до сих пор составляют более 60% от НВВ. Возможные рецепты изучения вопроса – банковское сопровождение (в части целевого расходования денег) и контроль объема выполненной работы в рамках ФГИС УТКО.

Ну а если дебиторки нет, а кредиторка высокая, то региону уже сейчас впору думать, спасать такую компанию, или быстрее с ней расставаться, пока долги не стали еще больше. Деньги на такие разрывы из воздуха не возьмутся.

В любом случае, у ряда регионов будет сложный вопрос – что делать с долгами, накопленными региональными операторами, при их уходе. В том числе, с долгами, накопленными перед своими же аффилированными компаниями.