Бойцы, священники и военкоры: «Мы все изменились за три года СВО»

Военкор СОЛОВЬЁВLIVE, редактор УРАЛLIVE Андрей Гусельников

Накануне впервые побывал на Всемирном русском народном соборе. Очень хотелось послушать патриарха (нечасто видишь его вживую), повариться в толпе священников, посмотреть, кто вообще ездит на это мероприятие про духовно-нравственные ценности, кроме духовенства. Оказалось, ездит довольно много активистов и публичных персон! Например, из Екатеринбурга были омбудсмен Татьяна Мерзлякова, экс-министр образования, ныне ректор УрГПУ Юрий Биктуганов, экс-главред «Областной газеты» Дмитрий Полянин, глава свердловской Ассоциации работников правоохранительных органов Евгений Миронов.

Но (эта особенность, говорят, появилась после начала СВО) на соборе было много военных. Люди, побывавшие на фронте, даже «в гражданке» легко опознавались - по орденам и медалям на пиджаках (или по военной выправке). Когда патриарх в своей речи впервые сказал о тех, кто защищает интересы страны на ЛБС, раздались аплодисменты. К теме СВО святейший возвращался потом еще не раз (не говоря уже о том, что на ВРНС была целая секция - «Защитники Отечества»).

Ну а сам я по приглашению пресс-секретаря патриарха Владимира Легойды, главы синодального отдела (спасибо огромное ему и его команде за это приглашение) выступил на секции с участием военкоров. Был безумно рад видеть тех, с кем делаем одно дело (а со многими не раз пересекались в зоне СВО) – это и Андрей Афанасьев (журналист и один из координаторов «Русской общины»), итальянец Витторио Ранджелони и серб Игорь Дамьянович, работающие в Донбассе в качестве военкоров, опытнейший (но не стареющий духом!-) журналист «СПАСА» Александр Егорцев, волонтер, автор канала «Тыловые крысы» Павел Попов, фотокор ТАСС Миша Скуратов.

Конечно, мы общались на одной волне – как все, кто не просто бывал за ленточкой, а жил и работал там. Причем, меня поразил градус откровенности: мы обсуждали нашу работу, как она есть: проблемы, с которыми мы сталкиваемся в зоне СВО, проблемы освещения спецоперации (показное, как на центральных каналах, и живое – в репортажах тех, кто хочет с душой рассказать о героях, но сталкивается с массой препонов).

Так, Паша Попов напомнил, что все мы весной 2022 попадали в Донецк по фальшивым трудовым контрактам (тогда из-за ковида были жесткие ограничения на въезд). А Елена Аксенова (руководитель организации «Русское единство», супруга главы Крыма) очень точно зафиксировала жуткий разрыв между фронтом и тылом – что люди в столицах и крупных городах (кого не коснулась война) живут беззаботно и вообще не понимают, что происходит на фронте. А бойцы, возвращаясь, не могут найти себя в тылу. Что количество разводов у военных зашкаливает.

Много говорили о военных священниках – о том, что в трудную минуту церковь встала вместе с народом в окопы, что «в окопах нет атеистов», про храмы в освобожденных городах (где разрушено все, а церкви чудом устояли), про «блиндажные храмы», про монастыри в прифронтовой зоне (например, многострадальный монастырь в селе Никольском под Угледаром – обители старца Зосимы).

Вспомнили много историй. Андрей Афанасьев рассказал аж три: про 7-летнюю девочку, которая изменила ход боевых действий, про батюшку, который воодушевил штурмовиков на бросок, и про устойчивое снижение потерь в том подразделении, которое начинает окормлять духовник. Конечно, вспомнили и тех священников, кто погиб на фронте.

Разговор получился очень искренний и насыщенный. После него осталось четкое понимание: может быть когда-то, в прежней жизни (до 24 февраля), кто-то и был далек от церкви (а церковь от него), но сегодня все мы – бойцы, военкоры и священники – абсолютно едины. И по-другому быть не может. Ибо «самое главное оружие – это человеческое сердце».

Видеорассказы коллег-военкоров заслуживают отдельных постов – постараюсь в ближайшие дни их выставить