Имам Московской Соборной мечети Марат Аршабаев два с половиной года каждую неделю посещает Главный военный клинический госпиталь имени академика Н.Н. Бурденко. Там на реабилитации лежат участники СВО, в том числе воины-мусульмане.
«Когда захожу в отделение у меня такое радостное состояние, что наконец люди получат духовное окормление, Коран им почитаю, здравия пожелаю. Они улыбаются, ты думаешь: Господи, как хорошо», – поделился Марат Аршабаев.
Обычно он навещает раненых в начале недели: обходит отделения на шести этажах одного корпуса и заходит в психиатрическое в другом. Узнает последнюю информацию по поступившим у врачей отделений и медсестер на постах. Потом обходит палаты, наставляет мусульман, общается со всеми ранеными. Первые два с лишним года Марат Аршабаев делал такой обход еще и в конце каждой недели.
В начале ему помогала ориентироваться старшая медсестра Эльмира Старикова, познакомила с докторами, персоналом. Она рассказала, что познакомилась с Маратом Аршабаевым еще до начала СВО — пришла в мечеть, когда переболела ковидом, а он там читал дежурным имамом. Потом снова встретились в Бурденко
Имам Московской Соборной мечети Марат Аршабаев два с половиной года каждую неделю посещает Главный военный клинический госпиталь имени академика Н.Н. Бурденко. Там на реабилитации лежат участники СВО, в том числе воины-мусульмане.
«Когда захожу в отделение у меня такое радостное состояние, что наконец люди получат духовное окормление, Коран им почитаю, здравия пожелаю. Они улыбаются, ты думаешь: Господи, как хорошо», – поделился Марат Аршабаев.
Обычно он навещает раненых в начале недели: обходит отделения на шести этажах одного корпуса и заходит в психиатрическое в другом. Узнает последнюю информацию по поступившим у врачей отделений и медсестер на постах. Потом обходит палаты, наставляет мусульман, общается со всеми ранеными. Первые два с лишним года Марат Аршабаев делал такой обход еще и в конце каждой недели.
В начале ему помогала ориентироваться старшая медсестра Эльмира Старикова, познакомила с докторами, персоналом. Она рассказала, что познакомилась с Маратом Аршабаевым еще до начала СВО — пришла в мечеть, когда переболела ковидом, а он там читал дежурным имамом. Потом снова встретились в Бурденко
These administrators had built substantial positions in these scrips prior to the circulation of recommendations and offloaded their positions subsequent to rise in price of these scrips, making significant profits at the expense of unsuspecting investors, Sebi noted. You may recall that, back when Facebook started changing WhatsApp’s terms of service, a number of news outlets reported on, and even recommended, switching to Telegram. Pavel Durov even said that users should delete WhatsApp “unless you are cool with all of your photos and messages becoming public one day.” But Telegram can’t be described as a more-secure version of WhatsApp. Given the pro-privacy stance of the platform, it’s taken as a given that it’ll be used for a number of reasons, not all of them good. And Telegram has been attached to a fair few scandals related to terrorism, sexual exploitation and crime. Back in 2015, Vox described Telegram as “ISIS’ app of choice,” saying that the platform’s real use is the ability to use channels to distribute material to large groups at once. Telegram has acted to remove public channels affiliated with terrorism, but Pavel Durov reiterated that he had no business snooping on private conversations. Following this, Sebi, in an order passed in January 2022, established that the administrators of a Telegram channel having a large subscriber base enticed the subscribers to act upon recommendations that were circulated by those administrators on the channel, leading to significant price and volume impact in various scrips. I want a secure messaging app, should I use Telegram?
from hk
