Культурный дронт

Бывает, в жизни встречаются карикатурные персонажи. Такие, чьи недостатки или комичные черты гипертрофированы до ужаса. Часто возникает соблазн изобразить таких людей в прозе. А потом понимаешь – да ведь не поверит никто!

Можно полностью, ничего не меняя и не приукрашивая, перенести такого героя в книгу, передать его речь слово в слово – и получится карикатура. Или очень одномерный, шаблонный персонаж. И потом доказывай сколько угодно, что вот, дескать, всё взято из жизни.

Проза и жизнь – разные вещи. В жизни встречаются люди-карикатуры. В жизни вообще многое встречается. Но не всё можно переносить в художественный сюжет. Хоть и взято из жизни, но выглядеть будет недостоверно. Как будто автор плохо знает людей или просто не умеет их изображать.

Это и в жизни на самом деле можно почувствовать. Общаешься с такими людьми, слушаешь их – и будто читаешь плохую книгу. Или сатирический фельетон. Хороший, хлёсткий, но всё-таки фельетон.

Естественно, мой вывод не распространяется на вышеупомянутую сатиру, гротеск или другие направления в литературе, которые позволяют извращать персонажей (и их жизнь) как угодно. Для этого, конечно, одного карикатурного героя недостаточно – думаю, что многое в таком произведении должно быть гротескным, откровенно нелепым и поддерживать атмосферу фарса.

В «Острове Крым» Аксёнова великолепен Игнатьев-Игнатьев – очень удачная карикатура на антисемита и националиста. Но он адекватен общей атмосфере романа. Всё там говорит о том, что автор и не претендует на реализм, а глумится, стараясь сделать персонажа максимально отвратительным.

В таких случаях даже необязательно ждать, когда тебе точь-в-точь такой урод попадётся в жизни. Можно и положиться на фантазию.

www.group-telegram.com/hk/aleksandrlobanov91.com/44

116 viewsSep 28, 2024 at 09:27

Бывает, в жизни встречаются карикатурные персонажи. Такие, чьи недостатки или комичные черты гипертрофированы до ужаса. Часто возникает соблазн изобразить таких людей в прозе. А потом понимаешь – да ведь не поверит никто!

Можно полностью, ничего не меняя и не приукрашивая, перенести такого героя в книгу, передать его речь слово в слово – и получится карикатура. Или очень одномерный, шаблонный персонаж. И потом доказывай сколько угодно, что вот, дескать, всё взято из жизни.

Проза и жизнь – разные вещи. В жизни встречаются люди-карикатуры. В жизни вообще многое встречается. Но не всё можно переносить в художественный сюжет. Хоть и взято из жизни, но выглядеть будет недостоверно. Как будто автор плохо знает людей или просто не умеет их изображать.

Это и в жизни на самом деле можно почувствовать. Общаешься с такими людьми, слушаешь их – и будто читаешь плохую книгу. Или сатирический фельетон. Хороший, хлёсткий, но всё-таки фельетон.

Естественно, мой вывод не распространяется на вышеупомянутую сатиру, гротеск или другие направления в литературе, которые позволяют извращать персонажей (и их жизнь) как угодно. Для этого, конечно, одного карикатурного героя недостаточно – думаю, что многое в таком произведении должно быть гротескным, откровенно нелепым и поддерживать атмосферу фарса.

В «Острове Крым» Аксёнова великолепен Игнатьев-Игнатьев – очень удачная карикатура на антисемита и националиста. Но он адекватен общей атмосфере романа. Всё там говорит о том, что автор и не претендует на реализм, а глумится, стараясь сделать персонажа максимально отвратительным.

В таких случаях даже необязательно ждать, когда тебе точь-в-точь такой урод попадётся в жизни. Можно и положиться на фантазию.

BY Культурный дронт