Участники «Липок» встретились с Алексеем Варламовым
Начало вышло одновременно торжественным и трогательным: ведущая встречи Гаянэ Степанян от лица всех липкинцев поздравила Алексея Николаевича с очередной — уже третьей — «Большой книгой». В номинации «Проза года» награду взял «Одсун. Роман без границ».
Но Алексей Николаевич не только замечательный прозаик, но еще и автор серии блестящих жизнеописаний русских писателей – Пришвина, Розанова, Андрея Платонова и других. На встрече с дебютантами он рассказал, почему жанр литературной биографии полон опасностей и почему документальный роман «надо не столько написать, сколько срежиссировать», как не скатиться в беллетризацию, избежав сухости документального изложения, и что первично в выборе героя — интерес или симпатия.
Алексея Николаевича спрашивали о том, как писать «повторные биографии» (игнорировать предыдущие книги или вступать с ними в диалог), кому он бы доверил экранизацию своих произведений и о ком ему хотелось бы написать больше всего.
Участники «Липок» встретились с Алексеем Варламовым
Начало вышло одновременно торжественным и трогательным: ведущая встречи Гаянэ Степанян от лица всех липкинцев поздравила Алексея Николаевича с очередной — уже третьей — «Большой книгой». В номинации «Проза года» награду взял «Одсун. Роман без границ».
Но Алексей Николаевич не только замечательный прозаик, но еще и автор серии блестящих жизнеописаний русских писателей – Пришвина, Розанова, Андрея Платонова и других. На встрече с дебютантами он рассказал, почему жанр литературной биографии полон опасностей и почему документальный роман «надо не столько написать, сколько срежиссировать», как не скатиться в беллетризацию, избежав сухости документального изложения, и что первично в выборе героя — интерес или симпатия.
Алексея Николаевича спрашивали о том, как писать «повторные биографии» (игнорировать предыдущие книги или вступать с ними в диалог), кому он бы доверил экранизацию своих произведений и о ком ему хотелось бы написать больше всего.
Channels are not fully encrypted, end-to-end. All communications on a Telegram channel can be seen by anyone on the channel and are also visible to Telegram. Telegram may be asked by a government to hand over the communications from a channel. Telegram has a history of standing up to Russian government requests for data, but how comfortable you are relying on that history to predict future behavior is up to you. Because Telegram has this data, it may also be stolen by hackers or leaked by an internal employee. Now safely in France with his spouse and three of his children, Kliuchnikov scrolls through Telegram to learn about the devastation happening in his home country. In 2018, Russia banned Telegram although it reversed the prohibition two years later. That hurt tech stocks. For the past few weeks, the 10-year yield has traded between 1.72% and 2%, as traders moved into the bond for safety when Russia headlines were ugly—and out of it when headlines improved. Now, the yield is touching its pandemic-era high. If the yield breaks above that level, that could signal that it’s on a sustainable path higher. Higher long-dated bond yields make future profits less valuable—and many tech companies are valued on the basis of profits forecast for many years in the future. As such, the SC would like to remind investors to always exercise caution when evaluating investment opportunities, especially those promising unrealistically high returns with little or no risk. Investors should also never deposit money into someone’s personal bank account if instructed.
from hk
