Каждую осень в лесах графства Донегол, Ирландия, появляется огромный золотой крест.
Это – творение рук лесничего Лайама Эммери, который высадил среди обычных сосен 3000 японских лиственниц в определённом порядке. Осенью, перед тем, как сбросить хвою, они желтеют, и жёлтый крест чётко выделяется на тёмно-зелёном фоне.
Правда, увидеть всю задумку можно лишь с высоты птичьего полёта. Собственно, так этот крест и открыли. Впервые чудо увидели в 2016 году с борта самолёта, направлявшегося в Дерри – спустя шесть лет после смерти его создателя.
«Время готовки», как пишут в рецептах, составило 11 лет. «Время ожидания» – ещё столько же. Сам Эммери мало с кем делился своей затеей и так и не увидел её воплощения. Крест, подсчитали биологи, будет виден ещё на протяжении 60–70 лет.
«Нет ничего сокровенного, что не открылось бы, и тайного, чего не узнали бы» (Лк. 12:2).
Так каждое наше усилие, братия и сестры, не пропадает даром, а складывается – если мы трудимся ради Бога – в задуманный рисунок, хорошо различимый свыше.
Каждую осень в лесах графства Донегол, Ирландия, появляется огромный золотой крест.
Это – творение рук лесничего Лайама Эммери, который высадил среди обычных сосен 3000 японских лиственниц в определённом порядке. Осенью, перед тем, как сбросить хвою, они желтеют, и жёлтый крест чётко выделяется на тёмно-зелёном фоне.
Правда, увидеть всю задумку можно лишь с высоты птичьего полёта. Собственно, так этот крест и открыли. Впервые чудо увидели в 2016 году с борта самолёта, направлявшегося в Дерри – спустя шесть лет после смерти его создателя.
«Время готовки», как пишут в рецептах, составило 11 лет. «Время ожидания» – ещё столько же. Сам Эммери мало с кем делился своей затеей и так и не увидел её воплощения. Крест, подсчитали биологи, будет виден ещё на протяжении 60–70 лет.
«Нет ничего сокровенного, что не открылось бы, и тайного, чего не узнали бы» (Лк. 12:2).
Так каждое наше усилие, братия и сестры, не пропадает даром, а складывается – если мы трудимся ради Бога – в задуманный рисунок, хорошо различимый свыше.
Official government accounts have also spread fake fact checks. An official Twitter account for the Russia diplomatic mission in Geneva shared a fake debunking video claiming without evidence that "Western and Ukrainian media are creating thousands of fake news on Russia every day." The video, which has amassed almost 30,000 views, offered a "how-to" spot misinformation. This ability to mix the public and the private, as well as the ability to use bots to engage with users has proved to be problematic. In early 2021, a database selling phone numbers pulled from Facebook was selling numbers for $20 per lookup. Similarly, security researchers found a network of deepfake bots on the platform that were generating images of people submitted by users to create non-consensual imagery, some of which involved children. "Russians are really disconnected from the reality of what happening to their country," Andrey said. "So Telegram has become essential for understanding what's going on to the Russian-speaking world." "For Telegram, accountability has always been a problem, which is why it was so popular even before the full-scale war with far-right extremists and terrorists from all over the world," she told AFP from her safe house outside the Ukrainian capital. Telegram does offer end-to-end encrypted communications through Secret Chats, but this is not the default setting. Standard conversations use the MTProto method, enabling server-client encryption but with them stored on the server for ease-of-access. This makes using Telegram across multiple devices simple, but also means that the regular Telegram chats you’re having with folks are not as secure as you may believe.
from hk
