Человек я добрый, знаете ли. Не завистливый. Большого дела мне до z-поэтов нет. Пусть цветут сто цветов. Пусть поэты пишут, а поклонники осыпают их деньгами, букетами, нижним бельем (или чего там поэтам хочется). Радости в нашем мире маловато, если поэты вдруг приносят своим читателям эту краткую радость — ну и молодцы.
Однако ж тут есть ряд проблем. К примеру, «z-поэты» никакой радости никому приносить и не желают. Они там Поэты с большой буквы «Пэ», а все остальные должны благоговеть, прикасаясь к этому огромному пласту подлинной русской культуры, должны молчать и слушать. Ну, можно шепотом, сглатывая слезы, прошептать: «Эта поэтика мне не близка». Спасибо, хоть эту возможность пока оставили, хотя судя по тому, как развиваются события, оставили не очень надолго.
Думаю, сегодня бы к этим поэтам с их семинарами никто бы и не лез, как не лезут, допустим, к филателистам, если бы сами они, настойчиво и нагло не лезли в общественное пространство. И не так ведь лезут, как художественные провокаторы начала прошлого века, нет. Лезут, опираясь на мощь государства. Прямой госуслугопровод «z-поэзия — мозг черни».
Они рвутся определять, что хорошо, а что плохо в культуре именно на государственном уровне. На уровне, извините, школьной программы. Не хотят их читать? Не хотят покупать? Ничего. Будут стихи в школьной программе, начнете покупать, как миленькие.
Они как раз хотят, чтобы их вводили насильно, как картошку при Екатерине. Никакой смертью это они не считают.
Представляю такую картину. Сидят, знаете ли, z-поэты. Включают телик, а там — Киркоров. Один говорит: «Не знаю, мне эта эстетика не очень близка». Второй: «Да, пусть чернь наслаждается этим низким жанром, а мы, пожалуй, обратимся к четвертой симфонии Шумана». Третий: «Друзья, зачем вы так? Ведь мы слабо разбираемся в эстраде! За что вы критикуете Киркорова? У них там на семинарах в Плёсе его бы если бы и покритиковали, так только за лишнее перышко в заду».
Такого же и в помине нет, верно? Этого Киркорова с его дверью уже чуть трактором не переехали виртуально. А чего? Публичный человек. Любишь медок, люби и холодок, любишь Бандерку, люби и Искандерку. А вы там хотите публичными людьми быть, любите медок, но вот холодок от общества любить категорически отказываетесь. Удар не держите, скулите. Нехорошо выглядит.
«Его преследуют хулы. Он ловит звуки одобренья/Не в сладком ропоте хвалы,/А в диких криках озлобленья» (с)
Ну, и ловите себе. Боритесь за гранты с Мироновой (или не боритесь, если вы их не получаете), ездите на заводы читать стихи о станках, а на птицефабрики — о курицах (известно, люди это обожают, могут даже дать курице по станку).
Но хотя бы о каком-то гамбургском счете вы должны помнить. Вы живете в стране Пушкина и Лермонтова, Тютчева и Фета. Не только в стране Саши Белого, но Белого Андрея, а Саши как раз Черного.
В стране, где поэты очень аккуратно прибегали к сравнениям и метафорам, а не набивали ими любое стихотворение, как брюхо шаурмой. Что у вас стало правилом.
Поэтическое сравнение вот: «Пробочка над крепким йодом!/Как ты скоро перетлела!/Так вот и душа незримо/Жжет и разъедает тело. (с)
Но тут вы бы, наверное, заметили только то, что рифмуются лишь две строки, а не четыре — пфуй!
А поэтическая метафора, к примеру, вот (о первом сексе): «Он раздевался в комнате своей,/не глядя на припахивавший потом/ключ, подходящий к множеству дверей/ошеломленный первым оборотом. (с)
А тут бы вы отметили противную физиологию, вульгарность и предложили бы это изъять и запретить. Положа руку на сердце.
Иногда мне кажется, что явись сегодня новый, скажем, Булгаков, люди, которые так возмущаются сносом памятников Булгакову старому на Украине, потребовали бы Булгакова нового посадить. Натурально. Затоптали бы его на своих боевых слонах. Путину бы пришлось его защищать, серьезно.
Усталость от этого всего неимоверная. Были в Союзе поэты, их любили. Были комсорги, их терпеть не могли.
Человек я добрый, знаете ли. Не завистливый. Большого дела мне до z-поэтов нет. Пусть цветут сто цветов. Пусть поэты пишут, а поклонники осыпают их деньгами, букетами, нижним бельем (или чего там поэтам хочется). Радости в нашем мире маловато, если поэты вдруг приносят своим читателям эту краткую радость — ну и молодцы.
Однако ж тут есть ряд проблем. К примеру, «z-поэты» никакой радости никому приносить и не желают. Они там Поэты с большой буквы «Пэ», а все остальные должны благоговеть, прикасаясь к этому огромному пласту подлинной русской культуры, должны молчать и слушать. Ну, можно шепотом, сглатывая слезы, прошептать: «Эта поэтика мне не близка». Спасибо, хоть эту возможность пока оставили, хотя судя по тому, как развиваются события, оставили не очень надолго.
Думаю, сегодня бы к этим поэтам с их семинарами никто бы и не лез, как не лезут, допустим, к филателистам, если бы сами они, настойчиво и нагло не лезли в общественное пространство. И не так ведь лезут, как художественные провокаторы начала прошлого века, нет. Лезут, опираясь на мощь государства. Прямой госуслугопровод «z-поэзия — мозг черни».
Они рвутся определять, что хорошо, а что плохо в культуре именно на государственном уровне. На уровне, извините, школьной программы. Не хотят их читать? Не хотят покупать? Ничего. Будут стихи в школьной программе, начнете покупать, как миленькие.
Они как раз хотят, чтобы их вводили насильно, как картошку при Екатерине. Никакой смертью это они не считают.
Представляю такую картину. Сидят, знаете ли, z-поэты. Включают телик, а там — Киркоров. Один говорит: «Не знаю, мне эта эстетика не очень близка». Второй: «Да, пусть чернь наслаждается этим низким жанром, а мы, пожалуй, обратимся к четвертой симфонии Шумана». Третий: «Друзья, зачем вы так? Ведь мы слабо разбираемся в эстраде! За что вы критикуете Киркорова? У них там на семинарах в Плёсе его бы если бы и покритиковали, так только за лишнее перышко в заду».
Такого же и в помине нет, верно? Этого Киркорова с его дверью уже чуть трактором не переехали виртуально. А чего? Публичный человек. Любишь медок, люби и холодок, любишь Бандерку, люби и Искандерку. А вы там хотите публичными людьми быть, любите медок, но вот холодок от общества любить категорически отказываетесь. Удар не держите, скулите. Нехорошо выглядит.
«Его преследуют хулы. Он ловит звуки одобренья/Не в сладком ропоте хвалы,/А в диких криках озлобленья» (с)
Ну, и ловите себе. Боритесь за гранты с Мироновой (или не боритесь, если вы их не получаете), ездите на заводы читать стихи о станках, а на птицефабрики — о курицах (известно, люди это обожают, могут даже дать курице по станку).
Но хотя бы о каком-то гамбургском счете вы должны помнить. Вы живете в стране Пушкина и Лермонтова, Тютчева и Фета. Не только в стране Саши Белого, но Белого Андрея, а Саши как раз Черного.
В стране, где поэты очень аккуратно прибегали к сравнениям и метафорам, а не набивали ими любое стихотворение, как брюхо шаурмой. Что у вас стало правилом.
Поэтическое сравнение вот: «Пробочка над крепким йодом!/Как ты скоро перетлела!/Так вот и душа незримо/Жжет и разъедает тело. (с)
Но тут вы бы, наверное, заметили только то, что рифмуются лишь две строки, а не четыре — пфуй!
А поэтическая метафора, к примеру, вот (о первом сексе): «Он раздевался в комнате своей,/не глядя на припахивавший потом/ключ, подходящий к множеству дверей/ошеломленный первым оборотом. (с)
А тут бы вы отметили противную физиологию, вульгарность и предложили бы это изъять и запретить. Положа руку на сердце.
Иногда мне кажется, что явись сегодня новый, скажем, Булгаков, люди, которые так возмущаются сносом памятников Булгакову старому на Украине, потребовали бы Булгакова нового посадить. Натурально. Затоптали бы его на своих боевых слонах. Путину бы пришлось его защищать, серьезно.
Усталость от этого всего неимоверная. Были в Союзе поэты, их любили. Были комсорги, их терпеть не могли.
Но поэты-комсорги — что-то новенькое. Днище.
BY Вестник родимых болот
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
The company maintains that it cannot act against individual or group chats, which are “private amongst their participants,” but it will respond to requests in relation to sticker sets, channels and bots which are publicly available. During the invasion of Ukraine, Pavel Durov has wrestled with this issue a lot more prominently than he has before. Channels like Donbass Insider and Bellum Acta, as reported by Foreign Policy, started pumping out pro-Russian propaganda as the invasion began. So much so that the Ukrainian National Security and Defense Council issued a statement labeling which accounts are Russian-backed. Ukrainian officials, in potential violation of the Geneva Convention, have shared imagery of dead and captured Russian soldiers on the platform. "The result is on this photo: fiery 'greetings' to the invaders," the Security Service of Ukraine wrote alongside a photo showing several military vehicles among plumes of black smoke. Telegram boasts 500 million users, who share information individually and in groups in relative security. But Telegram's use as a one-way broadcast channel — which followers can join but not reply to — means content from inauthentic accounts can easily reach large, captive and eager audiences. One thing that Telegram now offers to all users is the ability to “disappear” messages or set remote deletion deadlines. That enables users to have much more control over how long people can access what you’re sending them. Given that Russian law enforcement officials are reportedly (via Insider) stopping people in the street and demanding to read their text messages, this could be vital to protect individuals from reprisals. READ MORE
from hk
