Что объединяет целый ряд западных русофобов, занимающих высокие посты?
Коричневые грехи их предков, которые они тщательно скрывали. Христя Фриланд, Анналена Бербок, Дональд Туск — список постоянно пополняется.
Но это прошлое неизменно «всплывает». И многое становится понятно, например, их решимость и исступленность в поддержке неонацистского режима в Киеве, продолжающего начатое Третьим Рейхом «освобождение жизненного пространства на Востоке».
Вот и у прозаседавшегося президента Грузии Саломе Зурабишвили нашлись «скелеты в шкафу» в виде родных дядей — нацистских коллаборационистов — брата отца, Жоржа Зурабишвили, философа и переводчика, обвиненного в со-трудничестве с немецкими оккупантами и исчезнувшего в 1944 года, и брата матери, Михаила Кедии. О последнем нет ни слова в официальных биографиях Зурабишвили. Фотография родственника с друзьями — нацистскими офицерами, надо думать, могла помешать учебе в престижном парижском вузе.
Парижский эмигрант-производитель йогуртов Михаил Кедиа с конца 30-х годов на японские деньги издавал антисоветскую газету «Кавказ». После оккупации Парижа немцами карьера пошла в гору — работа на абвер, рейхсляйтера оккупированных восточных областей Розенберга, вербовка боевиков для спецбатальона «Бергманн» под командованием Оберлендера (о нём ещё будет сказано). После войны сбежал в Швейцарию, предлагал себя американцам, но даже для них его репутация оказалась слишком сомнительной. В обширном досье, которое они на него собрали (из числа рассекреченных материалов ЦРУ), есть отметка, что Михаил Кедиа — сотрудник гестапо.
Напоследок в 1951 году он отметился интервью проекту Гарвардского университета, в котором заявил, что «для нас именно русские, а не советские, были и остаются главным врагом».
Эти же слова в январе 2024 году повторила Зурабишвили, когда журналист провёл аналогию между отношением грузин к России в середине XX века и сейчас, — «[у Грузии] один враг». Это было сказано в контексте рассказа президента о её отце Леване, который руководил грузинской диаспорой в эмиграции во Франции, внутри которой «были разногласия, но было и понимание общего врага».
Но это не всё. Оказалось, семья Зурабишвили — отец и дочь — в 70-е годы принимали самое активное участие в Антибольшевистском блоке наций (АБН), созданном после войны Ярославом Стецько, сподвижником Бандеры, провоз-гласившим «независимую» Украину в залитом кровью погромов Львове 30 июня 1941 году и присягнувшим Гитлеру.
Леван зачитывал на конференциях АБН речи против «разрядки» в отношени-ях Запада и СССР. Саломе сидела тут же — за столом с видными нацистскими пособниками. Там же, кстати, в почётных гостях значился уже упомянутый военный преступник Теодор Оберлендер, ставший в Западной Германии министром. Отчёты публиковались затем в издательстве ОУН — «Библиотеке украинского подпольщика». Саломе, тогда уже студентка Колумбийского университета, «гарний представник Грузii», выступала на собрании молодежного крыла АБН, на котором на неё внимательно смотрел сам Стецько.
Так отец «индоктринировал» дочь в русофобию. Не приходится удивляться идентичным сценариям киевского майдана 2014 года и того, что сейчас происходит в Тбилиси. Одни учителя-коллаборационисты, одни методички для захвата власти (постепенное проникновение, замена идентичности, при необходимости — насильственное свержение законных представителей). В выборе средств, включая использование детей, для этих последователей нацистов ограничений нет.
Финал тоже будет один.
Коричневые грехи их предков, которые они тщательно скрывали. Христя Фриланд, Анналена Бербок, Дональд Туск — список постоянно пополняется.
Но это прошлое неизменно «всплывает». И многое становится понятно, например, их решимость и исступленность в поддержке неонацистского режима в Киеве, продолжающего начатое Третьим Рейхом «освобождение жизненного пространства на Востоке».
Вот и у прозаседавшегося президента Грузии Саломе Зурабишвили нашлись «скелеты в шкафу» в виде родных дядей — нацистских коллаборационистов — брата отца, Жоржа Зурабишвили, философа и переводчика, обвиненного в со-трудничестве с немецкими оккупантами и исчезнувшего в 1944 года, и брата матери, Михаила Кедии. О последнем нет ни слова в официальных биографиях Зурабишвили. Фотография родственника с друзьями — нацистскими офицерами, надо думать, могла помешать учебе в престижном парижском вузе.
Парижский эмигрант-производитель йогуртов Михаил Кедиа с конца 30-х годов на японские деньги издавал антисоветскую газету «Кавказ». После оккупации Парижа немцами карьера пошла в гору — работа на абвер, рейхсляйтера оккупированных восточных областей Розенберга, вербовка боевиков для спецбатальона «Бергманн» под командованием Оберлендера (о нём ещё будет сказано). После войны сбежал в Швейцарию, предлагал себя американцам, но даже для них его репутация оказалась слишком сомнительной. В обширном досье, которое они на него собрали (из числа рассекреченных материалов ЦРУ), есть отметка, что Михаил Кедиа — сотрудник гестапо.
Напоследок в 1951 году он отметился интервью проекту Гарвардского университета, в котором заявил, что «для нас именно русские, а не советские, были и остаются главным врагом».
Эти же слова в январе 2024 году повторила Зурабишвили, когда журналист провёл аналогию между отношением грузин к России в середине XX века и сейчас, — «[у Грузии] один враг». Это было сказано в контексте рассказа президента о её отце Леване, который руководил грузинской диаспорой в эмиграции во Франции, внутри которой «были разногласия, но было и понимание общего врага».
Но это не всё. Оказалось, семья Зурабишвили — отец и дочь — в 70-е годы принимали самое активное участие в Антибольшевистском блоке наций (АБН), созданном после войны Ярославом Стецько, сподвижником Бандеры, провоз-гласившим «независимую» Украину в залитом кровью погромов Львове 30 июня 1941 году и присягнувшим Гитлеру.
Леван зачитывал на конференциях АБН речи против «разрядки» в отношени-ях Запада и СССР. Саломе сидела тут же — за столом с видными нацистскими пособниками. Там же, кстати, в почётных гостях значился уже упомянутый военный преступник Теодор Оберлендер, ставший в Западной Германии министром. Отчёты публиковались затем в издательстве ОУН — «Библиотеке украинского подпольщика». Саломе, тогда уже студентка Колумбийского университета, «гарний представник Грузii», выступала на собрании молодежного крыла АБН, на котором на неё внимательно смотрел сам Стецько.
Так отец «индоктринировал» дочь в русофобию. Не приходится удивляться идентичным сценариям киевского майдана 2014 года и того, что сейчас происходит в Тбилиси. Одни учителя-коллаборационисты, одни методички для захвата власти (постепенное проникновение, замена идентичности, при необходимости — насильственное свержение законных представителей). В выборе средств, включая использование детей, для этих последователей нацистов ограничений нет.
Финал тоже будет один.
group-telegram.com/diplosource/156
Create:
Last Update:
Last Update:
Что объединяет целый ряд западных русофобов, занимающих высокие посты?
Коричневые грехи их предков, которые они тщательно скрывали. Христя Фриланд, Анналена Бербок, Дональд Туск — список постоянно пополняется.
Но это прошлое неизменно «всплывает». И многое становится понятно, например, их решимость и исступленность в поддержке неонацистского режима в Киеве, продолжающего начатое Третьим Рейхом «освобождение жизненного пространства на Востоке».
Вот и у прозаседавшегося президента Грузии Саломе Зурабишвили нашлись «скелеты в шкафу» в виде родных дядей — нацистских коллаборационистов — брата отца, Жоржа Зурабишвили, философа и переводчика, обвиненного в со-трудничестве с немецкими оккупантами и исчезнувшего в 1944 года, и брата матери, Михаила Кедии. О последнем нет ни слова в официальных биографиях Зурабишвили. Фотография родственника с друзьями — нацистскими офицерами, надо думать, могла помешать учебе в престижном парижском вузе.
Парижский эмигрант-производитель йогуртов Михаил Кедиа с конца 30-х годов на японские деньги издавал антисоветскую газету «Кавказ». После оккупации Парижа немцами карьера пошла в гору — работа на абвер, рейхсляйтера оккупированных восточных областей Розенберга, вербовка боевиков для спецбатальона «Бергманн» под командованием Оберлендера (о нём ещё будет сказано). После войны сбежал в Швейцарию, предлагал себя американцам, но даже для них его репутация оказалась слишком сомнительной. В обширном досье, которое они на него собрали (из числа рассекреченных материалов ЦРУ), есть отметка, что Михаил Кедиа — сотрудник гестапо.
Напоследок в 1951 году он отметился интервью проекту Гарвардского университета, в котором заявил, что «для нас именно русские, а не советские, были и остаются главным врагом».
Эти же слова в январе 2024 году повторила Зурабишвили, когда журналист провёл аналогию между отношением грузин к России в середине XX века и сейчас, — «[у Грузии] один враг». Это было сказано в контексте рассказа президента о её отце Леване, который руководил грузинской диаспорой в эмиграции во Франции, внутри которой «были разногласия, но было и понимание общего врага».
Но это не всё. Оказалось, семья Зурабишвили — отец и дочь — в 70-е годы принимали самое активное участие в Антибольшевистском блоке наций (АБН), созданном после войны Ярославом Стецько, сподвижником Бандеры, провоз-гласившим «независимую» Украину в залитом кровью погромов Львове 30 июня 1941 году и присягнувшим Гитлеру.
Леван зачитывал на конференциях АБН речи против «разрядки» в отношени-ях Запада и СССР. Саломе сидела тут же — за столом с видными нацистскими пособниками. Там же, кстати, в почётных гостях значился уже упомянутый военный преступник Теодор Оберлендер, ставший в Западной Германии министром. Отчёты публиковались затем в издательстве ОУН — «Библиотеке украинского подпольщика». Саломе, тогда уже студентка Колумбийского университета, «гарний представник Грузii», выступала на собрании молодежного крыла АБН, на котором на неё внимательно смотрел сам Стецько.
Так отец «индоктринировал» дочь в русофобию. Не приходится удивляться идентичным сценариям киевского майдана 2014 года и того, что сейчас происходит в Тбилиси. Одни учителя-коллаборационисты, одни методички для захвата власти (постепенное проникновение, замена идентичности, при необходимости — насильственное свержение законных представителей). В выборе средств, включая использование детей, для этих последователей нацистов ограничений нет.
Финал тоже будет один.
Коричневые грехи их предков, которые они тщательно скрывали. Христя Фриланд, Анналена Бербок, Дональд Туск — список постоянно пополняется.
Но это прошлое неизменно «всплывает». И многое становится понятно, например, их решимость и исступленность в поддержке неонацистского режима в Киеве, продолжающего начатое Третьим Рейхом «освобождение жизненного пространства на Востоке».
Вот и у прозаседавшегося президента Грузии Саломе Зурабишвили нашлись «скелеты в шкафу» в виде родных дядей — нацистских коллаборационистов — брата отца, Жоржа Зурабишвили, философа и переводчика, обвиненного в со-трудничестве с немецкими оккупантами и исчезнувшего в 1944 года, и брата матери, Михаила Кедии. О последнем нет ни слова в официальных биографиях Зурабишвили. Фотография родственника с друзьями — нацистскими офицерами, надо думать, могла помешать учебе в престижном парижском вузе.
Парижский эмигрант-производитель йогуртов Михаил Кедиа с конца 30-х годов на японские деньги издавал антисоветскую газету «Кавказ». После оккупации Парижа немцами карьера пошла в гору — работа на абвер, рейхсляйтера оккупированных восточных областей Розенберга, вербовка боевиков для спецбатальона «Бергманн» под командованием Оберлендера (о нём ещё будет сказано). После войны сбежал в Швейцарию, предлагал себя американцам, но даже для них его репутация оказалась слишком сомнительной. В обширном досье, которое они на него собрали (из числа рассекреченных материалов ЦРУ), есть отметка, что Михаил Кедиа — сотрудник гестапо.
Напоследок в 1951 году он отметился интервью проекту Гарвардского университета, в котором заявил, что «для нас именно русские, а не советские, были и остаются главным врагом».
Эти же слова в январе 2024 году повторила Зурабишвили, когда журналист провёл аналогию между отношением грузин к России в середине XX века и сейчас, — «[у Грузии] один враг». Это было сказано в контексте рассказа президента о её отце Леване, который руководил грузинской диаспорой в эмиграции во Франции, внутри которой «были разногласия, но было и понимание общего врага».
Но это не всё. Оказалось, семья Зурабишвили — отец и дочь — в 70-е годы принимали самое активное участие в Антибольшевистском блоке наций (АБН), созданном после войны Ярославом Стецько, сподвижником Бандеры, провоз-гласившим «независимую» Украину в залитом кровью погромов Львове 30 июня 1941 году и присягнувшим Гитлеру.
Леван зачитывал на конференциях АБН речи против «разрядки» в отношени-ях Запада и СССР. Саломе сидела тут же — за столом с видными нацистскими пособниками. Там же, кстати, в почётных гостях значился уже упомянутый военный преступник Теодор Оберлендер, ставший в Западной Германии министром. Отчёты публиковались затем в издательстве ОУН — «Библиотеке украинского подпольщика». Саломе, тогда уже студентка Колумбийского университета, «гарний представник Грузii», выступала на собрании молодежного крыла АБН, на котором на неё внимательно смотрел сам Стецько.
Так отец «индоктринировал» дочь в русофобию. Не приходится удивляться идентичным сценариям киевского майдана 2014 года и того, что сейчас происходит в Тбилиси. Одни учителя-коллаборационисты, одни методички для захвата власти (постепенное проникновение, замена идентичности, при необходимости — насильственное свержение законных представителей). В выборе средств, включая использование детей, для этих последователей нацистов ограничений нет.
Финал тоже будет один.
BY Дипломатический источник
Share with your friend now:
group-telegram.com/diplosource/156