Telegram Group & Telegram Channel
«Книготорговец из Кабула» Осне Сейерстад (пер. с норвежского Анны Турунтаевой)

Полки книжных магазинов нынче полнятся всяческими документальными и художественными историями о книжных лавках и магазинчиках, в которых владельцы, продавцы и покупатели встречают свою любовь/находят убежище от душевных переживаний/делятся комичными историями — нужное подчеркнуть. Ни одного из этих сюжетов вы не найдете в «Книготорговце из Кабула». Сразу отложите книгу, если вы настроились на комфортное чтение.

Всё, теперь, когда вы предупреждены, можно рассказать непосредственно о документальной книге Осне Сейерстад. Журналистка три месяца прожила в квартире того самого книготорговца из Кабула, Султана Хана, чтобы воссоздать убедительный и честный портрет не только одной афганской семьи, но целой страны после свержения режима талибов. Для контекста добавлю, что после публикации книги семья героя подала на Сейерстад в суд за клевету, но после апелляции писательница была признана невиновной, а через двадцать лет вернулась в Афганистан, чтобы своими глазами наблюдать возвращение режима.

Будучи иностранкой и пользуясь положением журналистки, Сейерстад имела возможность общаться как с женщинами, так и с мужчинами, — свободно перемещаться между двумя мирами, соприкосновение которых регулируется строгими правилами. «Книготорговец из Кабула» написан в форме романа, перед читателем предстает череда родных и знакомых семьи Хана — их горести, редкие всполохи радости и надежды, быт и каждодневный труд, несправедливости и чудовищные преступления. Их судьбы подчинены либо строгим религиозным законам и традициям, либо воле жесткого патриарха семьи. А именно таким персонажем предстает Султан Хан. С одной стороны, он искренне печется об истории и культурном наследии страны, сам бывал в тюрьме за свои убеждения, его бизнесу тоже пришлось нелегко: «сначала книги сожгли коммунисты, потом магазин разграбили моджахеды, а после пришли талибы и всё сожгли». С другой, считая себя либералом, он авторитарно контролирует жизнь каждого из членов своей семьи, а особенно женщин.

Описания жизней женщин, отношения к ним, — самое душераздирающее в этой книге. Сейерстад отмечает, какую злость она испытала, ежедневно наблюдая за всем происходящим, злость эта проникает и в читателя, но сама интонация текста сдержанная, бесстрастная. В конце книги нас ждет робкая надежда, и как же больно читать это сейчас, когда все эти запреты и абсурдные правила возвращаются с новой силой.

Издательство: @domistorii



group-telegram.com/dochitalatut/677
Create:
Last Update:

«Книготорговец из Кабула» Осне Сейерстад (пер. с норвежского Анны Турунтаевой)

Полки книжных магазинов нынче полнятся всяческими документальными и художественными историями о книжных лавках и магазинчиках, в которых владельцы, продавцы и покупатели встречают свою любовь/находят убежище от душевных переживаний/делятся комичными историями — нужное подчеркнуть. Ни одного из этих сюжетов вы не найдете в «Книготорговце из Кабула». Сразу отложите книгу, если вы настроились на комфортное чтение.

Всё, теперь, когда вы предупреждены, можно рассказать непосредственно о документальной книге Осне Сейерстад. Журналистка три месяца прожила в квартире того самого книготорговца из Кабула, Султана Хана, чтобы воссоздать убедительный и честный портрет не только одной афганской семьи, но целой страны после свержения режима талибов. Для контекста добавлю, что после публикации книги семья героя подала на Сейерстад в суд за клевету, но после апелляции писательница была признана невиновной, а через двадцать лет вернулась в Афганистан, чтобы своими глазами наблюдать возвращение режима.

Будучи иностранкой и пользуясь положением журналистки, Сейерстад имела возможность общаться как с женщинами, так и с мужчинами, — свободно перемещаться между двумя мирами, соприкосновение которых регулируется строгими правилами. «Книготорговец из Кабула» написан в форме романа, перед читателем предстает череда родных и знакомых семьи Хана — их горести, редкие всполохи радости и надежды, быт и каждодневный труд, несправедливости и чудовищные преступления. Их судьбы подчинены либо строгим религиозным законам и традициям, либо воле жесткого патриарха семьи. А именно таким персонажем предстает Султан Хан. С одной стороны, он искренне печется об истории и культурном наследии страны, сам бывал в тюрьме за свои убеждения, его бизнесу тоже пришлось нелегко: «сначала книги сожгли коммунисты, потом магазин разграбили моджахеды, а после пришли талибы и всё сожгли». С другой, считая себя либералом, он авторитарно контролирует жизнь каждого из членов своей семьи, а особенно женщин.

Описания жизней женщин, отношения к ним, — самое душераздирающее в этой книге. Сейерстад отмечает, какую злость она испытала, ежедневно наблюдая за всем происходящим, злость эта проникает и в читателя, но сама интонация текста сдержанная, бесстрастная. В конце книги нас ждет робкая надежда, и как же больно читать это сейчас, когда все эти запреты и абсурдные правила возвращаются с новой силой.

Издательство: @domistorii

BY Постоянная читательница




Share with your friend now:
group-telegram.com/dochitalatut/677

View MORE
Open in Telegram


Telegram | DID YOU KNOW?

Date: |

The news also helped traders look past another report showing decades-high inflation and shake off some of the volatility from recent sessions. The Bureau of Labor Statistics' February Consumer Price Index (CPI) this week showed another surge in prices even before Russia escalated its attacks in Ukraine. The headline CPI — soaring 7.9% over last year — underscored the sticky inflationary pressures reverberating across the U.S. economy, with everything from groceries to rents and airline fares getting more expensive for everyday consumers. For tech stocks, “the main thing is yields,” Essaye said. It is unclear who runs the account, although Russia's official Ministry of Foreign Affairs Twitter account promoted the Telegram channel on Saturday and claimed it was operated by "a group of experts & journalists." "For Telegram, accountability has always been a problem, which is why it was so popular even before the full-scale war with far-right extremists and terrorists from all over the world," she told AFP from her safe house outside the Ukrainian capital. Given the pro-privacy stance of the platform, it’s taken as a given that it’ll be used for a number of reasons, not all of them good. And Telegram has been attached to a fair few scandals related to terrorism, sexual exploitation and crime. Back in 2015, Vox described Telegram as “ISIS’ app of choice,” saying that the platform’s real use is the ability to use channels to distribute material to large groups at once. Telegram has acted to remove public channels affiliated with terrorism, but Pavel Durov reiterated that he had no business snooping on private conversations.
from hk


Telegram Постоянная читательница
FROM American