Telegram Group & Telegram Channel
«из детства не вырваться, оно липнет к тебе, будто запах»

Межвоенный Копенгаген. Тове не ладит с матерью. Пишет стихи. И хранит их в тайном альбоме, который носит всегда с собой. О ее тайне знает только брат – Эдвин. «Эдвин красив, а я уродлива. Эдвин умен, а я глупа. Это такие же прописные истины, как печатные белые буквы на торце булочной в конце улицы». Перед нами «Детство» Тове Дитлевсен, первая часть ее «копенгагенской трилогии» – дальше последуют «Юность» и «Зависимость».

Тове Дитлевсен – известная датская писательница. Ее книги практически не переводились на русский язык. Но за последнее время в издательстве No Kidding Press вышло несколько ее романов. Вы точно видели эти небольшие книжки с обложкой в пастельных тонах. Ее язык прост и прозаичен, конкретен. А текст обжигающе резок, точен и реалистичен. Она пишет о своей жизни, не наделяя ее волшебными образами, не приукрашивая и не гиперболизируя. В книгах множество сравнений. Но если первые две части кажутся каким-то облачным воспоминанием о детстве, которое «драное и дырявое, словно проеденный молью половик, о которым все позабыли и больше им не пользуются. По ним не скажешь, что у них вообще было детство, и не решаешься спросить, как им удалось вырваться из него без глубоких шрамов и отметин на лице», то отрезвляет, ранит, удивляет и бьет под дых - третья часть – «Зависимость».

Тове - двадцать. Она замужем за редактором, проджолжает писать стихи и зарабатывать этим. Она еще не знает, что ждет ее впереди.

Третья часть вмещает в себя огромное количество боли и безысходности. Тове Дитлевсен говорит о роли женщины в Копенгагене, рассказывает, каково это – быть писательницей, а не уборщицей или женой. Каково это – содержать семью. Она рассказывает о запретах на аборты, о подпольных абортах, которые и приведут ее к зависимости - второй муж будет несколько лет накачивать ее наркотиками.

Эта история ни разу не манифест, не призыв, не исповедь и не жалоба. Перед нами история жизни женщины из Копенгагена середины XX века.

#рецензия #Дитлевсен



group-telegram.com/dommmuruzi/491
Create:
Last Update:

«из детства не вырваться, оно липнет к тебе, будто запах»

Межвоенный Копенгаген. Тове не ладит с матерью. Пишет стихи. И хранит их в тайном альбоме, который носит всегда с собой. О ее тайне знает только брат – Эдвин. «Эдвин красив, а я уродлива. Эдвин умен, а я глупа. Это такие же прописные истины, как печатные белые буквы на торце булочной в конце улицы». Перед нами «Детство» Тове Дитлевсен, первая часть ее «копенгагенской трилогии» – дальше последуют «Юность» и «Зависимость».

Тове Дитлевсен – известная датская писательница. Ее книги практически не переводились на русский язык. Но за последнее время в издательстве No Kidding Press вышло несколько ее романов. Вы точно видели эти небольшие книжки с обложкой в пастельных тонах. Ее язык прост и прозаичен, конкретен. А текст обжигающе резок, точен и реалистичен. Она пишет о своей жизни, не наделяя ее волшебными образами, не приукрашивая и не гиперболизируя. В книгах множество сравнений. Но если первые две части кажутся каким-то облачным воспоминанием о детстве, которое «драное и дырявое, словно проеденный молью половик, о которым все позабыли и больше им не пользуются. По ним не скажешь, что у них вообще было детство, и не решаешься спросить, как им удалось вырваться из него без глубоких шрамов и отметин на лице», то отрезвляет, ранит, удивляет и бьет под дых - третья часть – «Зависимость».

Тове - двадцать. Она замужем за редактором, проджолжает писать стихи и зарабатывать этим. Она еще не знает, что ждет ее впереди.

Третья часть вмещает в себя огромное количество боли и безысходности. Тове Дитлевсен говорит о роли женщины в Копенгагене, рассказывает, каково это – быть писательницей, а не уборщицей или женой. Каково это – содержать семью. Она рассказывает о запретах на аборты, о подпольных абортах, которые и приведут ее к зависимости - второй муж будет несколько лет накачивать ее наркотиками.

Эта история ни разу не манифест, не призыв, не исповедь и не жалоба. Перед нами история жизни женщины из Копенгагена середины XX века.

#рецензия #Дитлевсен

BY dom muruzi




Share with your friend now:
group-telegram.com/dommmuruzi/491

View MORE
Open in Telegram


Telegram | DID YOU KNOW?

Date: |

Pavel Durov, a billionaire who embraces an all-black wardrobe and is often compared to the character Neo from "the Matrix," funds Telegram through his personal wealth and debt financing. And despite being one of the world's most popular tech companies, Telegram reportedly has only about 30 employees who defer to Durov for most major decisions about the platform. Update March 8, 2022: EFF has clarified that Channels and Groups are not fully encrypted, end-to-end, updated our post to link to Telegram’s FAQ for Cloud and Secret chats, updated to clarify that auto-delete is available for group and channel admins, and added some additional links. Russians and Ukrainians are both prolific users of Telegram. They rely on the app for channels that act as newsfeeds, group chats (both public and private), and one-to-one communication. Since the Russian invasion of Ukraine, Telegram has remained an important lifeline for both Russians and Ukrainians, as a way of staying aware of the latest news and keeping in touch with loved ones. In the United States, Telegram's lower public profile has helped it mostly avoid high level scrutiny from Congress, but it has not gone unnoticed. Since its launch in 2013, Telegram has grown from a simple messaging app to a broadcast network. Its user base isn’t as vast as WhatsApp’s, and its broadcast platform is a fraction the size of Twitter, but it’s nonetheless showing its use. While Telegram has been embroiled in controversy for much of its life, it has become a vital source of communication during the invasion of Ukraine. But, if all of this is new to you, let us explain, dear friends, what on Earth a Telegram is meant to be, and why you should, or should not, need to care.
from hk


Telegram dom muruzi
FROM American