Музейная дилемма: защита искусства или свобода доступа?
Национальная галерея Лондона с 18 октября вводит беспрецедентные меры безопасности, запрещая проносить жидкости и крупные сумки. Причина? Волна "эко-вандализма".
Только за последние два года пять шедевров, включая знаменитые "Подсолнухи" Ван Гога, подверглись нападениям активистов. Эти акции – не просто хулиганство, а громкий крик о климатическом кризисе. Но цена такого протеста слишком высока: физический ущерб бесценным полотнам, стресс для посетителей и персонала, подрыв самой миссии музеев.
Директор галереи Габриэле Финальди, объединившись с коллегами из Британского музея и Музея Виктории и Альберта, выступил с открытым письмом к протестующим.
Однако активисты из Just Stop Oil и Youth Demand не намерены складывать оружие. Они предложили встретиться с директорами музеев, чтобы обсудить насущную проблему зависимости от ископаемого топлива. "Мы оставим суп дома", – иронично заметили они, намекая на недавний инцидент с "Подсолнухами".
Ситуация напоминает замкнутый круг: чем жестче меры безопасности, тем сильнее отдаляются музеи от своей главной цели – сделать искусство доступным для всех. Но можем ли мы рисковать уникальными произведениями ради свободы доступа?
Этот конфликт выходит далеко за рамки мира искусства. Он отражает глубинное противоречие между необходимостью срочных действий по защите климата и сохранением культурного наследия. Пока власти, бизнес и общество не найдут эффективных решений экологических проблем, подобные радикальные акции, вероятно, будут продолжаться.
Как найти баланс между сохранением шедевров и продвижением экологической повестки? Этот вопрос требует серьезного диалога всех заинтересованных сторон. Иначе мы рискуем потерять и природу, и искусство – две величайшие ценности человечества.
Музейная дилемма: защита искусства или свобода доступа?
Национальная галерея Лондона с 18 октября вводит беспрецедентные меры безопасности, запрещая проносить жидкости и крупные сумки. Причина? Волна "эко-вандализма".
Только за последние два года пять шедевров, включая знаменитые "Подсолнухи" Ван Гога, подверглись нападениям активистов. Эти акции – не просто хулиганство, а громкий крик о климатическом кризисе. Но цена такого протеста слишком высока: физический ущерб бесценным полотнам, стресс для посетителей и персонала, подрыв самой миссии музеев.
Директор галереи Габриэле Финальди, объединившись с коллегами из Британского музея и Музея Виктории и Альберта, выступил с открытым письмом к протестующим.
Однако активисты из Just Stop Oil и Youth Demand не намерены складывать оружие. Они предложили встретиться с директорами музеев, чтобы обсудить насущную проблему зависимости от ископаемого топлива. "Мы оставим суп дома", – иронично заметили они, намекая на недавний инцидент с "Подсолнухами".
Ситуация напоминает замкнутый круг: чем жестче меры безопасности, тем сильнее отдаляются музеи от своей главной цели – сделать искусство доступным для всех. Но можем ли мы рисковать уникальными произведениями ради свободы доступа?
Этот конфликт выходит далеко за рамки мира искусства. Он отражает глубинное противоречие между необходимостью срочных действий по защите климата и сохранением культурного наследия. Пока власти, бизнес и общество не найдут эффективных решений экологических проблем, подобные радикальные акции, вероятно, будут продолжаться.
Как найти баланс между сохранением шедевров и продвижением экологической повестки? Этот вопрос требует серьезного диалога всех заинтересованных сторон. Иначе мы рискуем потерять и природу, и искусство – две величайшие ценности человечества.
Again, in contrast to Facebook, Google and Twitter, Telegram's founder Pavel Durov runs his company in relative secrecy from Dubai. Telegram was co-founded by Pavel and Nikolai Durov, the brothers who had previously created VKontakte. VK is Russia’s equivalent of Facebook, a social network used for public and private messaging, audio and video sharing as well as online gaming. In January, SimpleWeb reported that VK was Russia’s fourth most-visited website, after Yandex, YouTube and Google’s Russian-language homepage. In 2016, Forbes’ Michael Solomon described Pavel Durov (pictured, below) as the “Mark Zuckerberg of Russia.” Channels are not fully encrypted, end-to-end. All communications on a Telegram channel can be seen by anyone on the channel and are also visible to Telegram. Telegram may be asked by a government to hand over the communications from a channel. Telegram has a history of standing up to Russian government requests for data, but how comfortable you are relying on that history to predict future behavior is up to you. Because Telegram has this data, it may also be stolen by hackers or leaked by an internal employee. What distinguishes the app from competitors is its use of what's known as channels: Public or private feeds of photos and videos that can be set up by one person or an organization. The channels have become popular with on-the-ground journalists, aid workers and Ukrainian President Volodymyr Zelenskyy, who broadcasts on a Telegram channel. The channels can be followed by an unlimited number of people. Unlike Facebook, Twitter and other popular social networks, there is no advertising on Telegram and the flow of information is not driven by an algorithm. This provided opportunity to their linked entities to offload their shares at higher prices and make significant profits at the cost of unsuspecting retail investors.
from hk
