У автора «Назови меня своим именем» шестую уже книжку перевели (надеюсь, он сам об этом знает), а я-то четвертую с пятой еще не осилил. Лежат вон, обе толстые, ждут своего часа. «Гарвардская площадь» — потоньше, 288 стр., за день при желании можно прочесть. Во всех предыдущих романах Асимана, которые я читал, так или иначе была гей-тема, и от гарвардской дружбы еврея из Египта с арабом из Туниса ты невольно ждешь того же, но в этот раз никаких персиков, а только мужская дружба, пусть и необычная. Очевидно, что главный герой — альтер эго Андре Асимана, и вся книжка пропитана его ностальгией по беззаботной молодости, по временам-когда-было-лучше. Ностальгическое настроение, которое писателю удается как никому, усложняется другой личной темой — ассимиляции иммигранта в Новом Свете. У этой темы также возрастной аспект: чем моложе мигрант, тем и страшнее, и проще ему встраиваться в новую жизнь. Или я опять думаю о своем — что куда-то перебираться до 30 реальнее, чем в почти 40.
У автора «Назови меня своим именем» шестую уже книжку перевели (надеюсь, он сам об этом знает), а я-то четвертую с пятой еще не осилил. Лежат вон, обе толстые, ждут своего часа. «Гарвардская площадь» — потоньше, 288 стр., за день при желании можно прочесть. Во всех предыдущих романах Асимана, которые я читал, так или иначе была гей-тема, и от гарвардской дружбы еврея из Египта с арабом из Туниса ты невольно ждешь того же, но в этот раз никаких персиков, а только мужская дружба, пусть и необычная. Очевидно, что главный герой — альтер эго Андре Асимана, и вся книжка пропитана его ностальгией по беззаботной молодости, по временам-когда-было-лучше. Ностальгическое настроение, которое писателю удается как никому, усложняется другой личной темой — ассимиляции иммигранта в Новом Свете. У этой темы также возрастной аспект: чем моложе мигрант, тем и страшнее, и проще ему встраиваться в новую жизнь. Или я опять думаю о своем — что куда-то перебираться до 30 реальнее, чем в почти 40.
Such instructions could actually endanger people — citizens receive air strike warnings via smartphone alerts. The War on Fakes channel has repeatedly attempted to push conspiracies that footage from Ukraine is somehow being falsified. One post on the channel from February 24 claimed without evidence that a widely viewed photo of a Ukrainian woman injured in an airstrike in the city of Chuhuiv was doctored and that the woman was seen in a different photo days later without injuries. The post, which has over 600,000 views, also baselessly claimed that the woman's blood was actually makeup or grape juice. Telegram has become more interventionist over time, and has steadily increased its efforts to shut down these accounts. But this has also meant that the company has also engaged with lawmakers more generally, although it maintains that it doesn’t do so willingly. For instance, in September 2021, Telegram reportedly blocked a chat bot in support of (Putin critic) Alexei Navalny during Russia’s most recent parliamentary elections. Pavel Durov was quoted at the time saying that the company was obliged to follow a “legitimate” law of the land. He added that as Apple and Google both follow the law, to violate it would give both platforms a reason to boot the messenger from its stores. Ukrainian forces successfully attacked Russian vehicles in the capital city of Kyiv thanks to a public tip made through the encrypted messaging app Telegram, Ukraine's top law-enforcement agency said on Tuesday. After fleeing Russia, the brothers founded Telegram as a way to communicate outside the Kremlin's orbit. They now run it from Dubai, and Pavel Durov says it has more than 500 million monthly active users.
from hk
