Книжка вышла пять лет назад, и я ее сознательно игнорировал: для чего мне книжки про пропаганду, которая и так достала? И хорошо, что прошло пять лет — в зверские времена приговоров за «фейки» про «спецоперацию» интонация «Максимального репоста», как ни странно, действует максимально успокаивающе. Бывший научный редактор «Ленты.Ru» и «Кольты» Борислав Козловский разбирает и то, как мы распространяем ложь (письма счастья, теории заговора, пропагандистские сплетни и т.д.), и то, почему мы сами в нее верим. Интересная, научно обоснованная и ни разу не алармистская книга: автор не занимает ничью сторону, а только констатирует, что бывает, мол, такое — одни врут, а другие верят. «Больше половины американцев подозревают, что президента не мог убить одиночка-психопат (а правду правительство скрывает). <…> Ладно бы речь шла о самых консервативных и неграмотных, но «Комитет по изучению убийства Кеннеди» основал не кто иной, как Бертран Рассел, один из отцов современной математической логики и аналитической философии».
Книжка вышла пять лет назад, и я ее сознательно игнорировал: для чего мне книжки про пропаганду, которая и так достала? И хорошо, что прошло пять лет — в зверские времена приговоров за «фейки» про «спецоперацию» интонация «Максимального репоста», как ни странно, действует максимально успокаивающе. Бывший научный редактор «Ленты.Ru» и «Кольты» Борислав Козловский разбирает и то, как мы распространяем ложь (письма счастья, теории заговора, пропагандистские сплетни и т.д.), и то, почему мы сами в нее верим. Интересная, научно обоснованная и ни разу не алармистская книга: автор не занимает ничью сторону, а только констатирует, что бывает, мол, такое — одни врут, а другие верят. «Больше половины американцев подозревают, что президента не мог убить одиночка-психопат (а правду правительство скрывает). <…> Ладно бы речь шла о самых консервативных и неграмотных, но «Комитет по изучению убийства Кеннеди» основал не кто иной, как Бертран Рассел, один из отцов современной математической логики и аналитической философии».
So, uh, whenever I hear about Telegram, it’s always in relation to something bad. What gives? Telegram has become more interventionist over time, and has steadily increased its efforts to shut down these accounts. But this has also meant that the company has also engaged with lawmakers more generally, although it maintains that it doesn’t do so willingly. For instance, in September 2021, Telegram reportedly blocked a chat bot in support of (Putin critic) Alexei Navalny during Russia’s most recent parliamentary elections. Pavel Durov was quoted at the time saying that the company was obliged to follow a “legitimate” law of the land. He added that as Apple and Google both follow the law, to violate it would give both platforms a reason to boot the messenger from its stores. In 2014, Pavel Durov fled the country after allies of the Kremlin took control of the social networking site most know just as VK. Russia's intelligence agency had asked Durov to turn over the data of anti-Kremlin protesters. Durov refused to do so. Despite Telegram's origins, its approach to users' security has privacy advocates worried. Russians and Ukrainians are both prolific users of Telegram. They rely on the app for channels that act as newsfeeds, group chats (both public and private), and one-to-one communication. Since the Russian invasion of Ukraine, Telegram has remained an important lifeline for both Russians and Ukrainians, as a way of staying aware of the latest news and keeping in touch with loved ones.
from hk
