«Однажды в Голливуде», «первый роман Квентина Тарантино» — это не новеллизация одноименного фильма, а самостоятельное произведение. Герои те же, да, да только в книге иначе расставлены акценты: главный герой — сам кинематограф. Ключевая для кино сцена «Рик и Клифф против “Семьи” Мэнсона» остается за кадром и во флешфорварде (опять нелинейный нарратив) упоминается вскользь как уже случившееся: события происходят за полгода до. Романная форма позволяет раскрыть внутренний мир героев, о каждом мы узнаём больше, чем знали из кино. Клифф Бут обожал смотреть иностранные фильмы с английскими субтитрами («Чувствовал себя умнее. Ему нравилось расширять кругозор»), а у Рика Далтона было недиагностированное биполярное аффективное расстройство, плохо изученная в то время болезнь, и «единственным способом самолечения служил алкоголь». Шэрон Тейт, Чарли Мэнсон, Брюс Ли, Роман Полански — все живые и харАктерные, и легко позабыть, что это альтернативнаяистория. В которой Тарантино находит место и самому себе, причем дважды.
«Однажды в Голливуде», «первый роман Квентина Тарантино» — это не новеллизация одноименного фильма, а самостоятельное произведение. Герои те же, да, да только в книге иначе расставлены акценты: главный герой — сам кинематограф. Ключевая для кино сцена «Рик и Клифф против “Семьи” Мэнсона» остается за кадром и во флешфорварде (опять нелинейный нарратив) упоминается вскользь как уже случившееся: события происходят за полгода до. Романная форма позволяет раскрыть внутренний мир героев, о каждом мы узнаём больше, чем знали из кино. Клифф Бут обожал смотреть иностранные фильмы с английскими субтитрами («Чувствовал себя умнее. Ему нравилось расширять кругозор»), а у Рика Далтона было недиагностированное биполярное аффективное расстройство, плохо изученная в то время болезнь, и «единственным способом самолечения служил алкоголь». Шэрон Тейт, Чарли Мэнсон, Брюс Ли, Роман Полански — все живые и харАктерные, и легко позабыть, что это альтернативнаяистория. В которой Тарантино находит место и самому себе, причем дважды.
In this regard, Sebi collaborated with the Telecom Regulatory Authority of India (TRAI) to reduce the vulnerability of the securities market to manipulation through misuse of mass communication medium like bulk SMS. That hurt tech stocks. For the past few weeks, the 10-year yield has traded between 1.72% and 2%, as traders moved into the bond for safety when Russia headlines were ugly—and out of it when headlines improved. Now, the yield is touching its pandemic-era high. If the yield breaks above that level, that could signal that it’s on a sustainable path higher. Higher long-dated bond yields make future profits less valuable—and many tech companies are valued on the basis of profits forecast for many years in the future. Ukrainian forces have since put up a strong resistance to the Russian troops amid the war that has left hundreds of Ukrainian civilians, including children, dead, according to the United Nations. Ukrainian and international officials have accused Russia of targeting civilian populations with shelling and bombardments. In February 2014, the Ukrainian people ousted pro-Russian president Viktor Yanukovych, prompting Russia to invade and annex the Crimean peninsula. By the start of April, Pavel Durov had given his notice, with TechCrunch saying at the time that the CEO had resisted pressure to suppress pages criticizing the Russian government. If you initiate a Secret Chat, however, then these communications are end-to-end encrypted and are tied to the device you are using. That means it’s less convenient to access them across multiple platforms, but you are at far less risk of snooping. Back in the day, Secret Chats received some praise from the EFF, but the fact that its standard system isn’t as secure earned it some criticism. If you’re looking for something that is considered more reliable by privacy advocates, then Signal is the EFF’s preferred platform, although that too is not without some caveats.
from hk
