В 2000 году по всей России стали появляться фигуры мертвых детей и подростков, стоящие то в лесах, то в полях, а то и прямо на улицах городов и сел. Их нельзя сдвинуть с места (на первую «мортальную аномалию» буквально наткнулся комбайнер, сломав молотилку), а попытки навредить им приводят к выбросам соли, делающей почву вокруг бесплодной. Это, впрочем, не мешает фанатикам вбивать им в головы гвозди. Вернувшаяся из эмиграции Даша и ее брат Матвей в 2027 году ездят по своей родной Кубани, после гражданской войны «сданной» КНР, изучая аномалии и записывая рассказы очевидцев. Такое внимание к мертвым детям нравится не всем.
Алексей Поляринов опять написал захватывающий триллер, который сложно, открыв, перестать читать, пока роман не закончится. И опять же, как и в «Рифе», бесят косячки, без которых можно было обойтись — спасибо за точное определение «местами болезненно неопрятная книга» сайту «Горький». В 1996-м Даше то 11, то 9 лет, зато в 2000-м уже 17! А «Кадавры» при этом — как раз о том, как важно помнить.
В 2000 году по всей России стали появляться фигуры мертвых детей и подростков, стоящие то в лесах, то в полях, а то и прямо на улицах городов и сел. Их нельзя сдвинуть с места (на первую «мортальную аномалию» буквально наткнулся комбайнер, сломав молотилку), а попытки навредить им приводят к выбросам соли, делающей почву вокруг бесплодной. Это, впрочем, не мешает фанатикам вбивать им в головы гвозди. Вернувшаяся из эмиграции Даша и ее брат Матвей в 2027 году ездят по своей родной Кубани, после гражданской войны «сданной» КНР, изучая аномалии и записывая рассказы очевидцев. Такое внимание к мертвым детям нравится не всем.
Алексей Поляринов опять написал захватывающий триллер, который сложно, открыв, перестать читать, пока роман не закончится. И опять же, как и в «Рифе», бесят косячки, без которых можно было обойтись — спасибо за точное определение «местами болезненно неопрятная книга» сайту «Горький». В 1996-м Даше то 11, то 9 лет, зато в 2000-м уже 17! А «Кадавры» при этом — как раз о том, как важно помнить.
NEWS After fleeing Russia, the brothers founded Telegram as a way to communicate outside the Kremlin's orbit. They now run it from Dubai, and Pavel Durov says it has more than 500 million monthly active users. Telegram has become more interventionist over time, and has steadily increased its efforts to shut down these accounts. But this has also meant that the company has also engaged with lawmakers more generally, although it maintains that it doesn’t do so willingly. For instance, in September 2021, Telegram reportedly blocked a chat bot in support of (Putin critic) Alexei Navalny during Russia’s most recent parliamentary elections. Pavel Durov was quoted at the time saying that the company was obliged to follow a “legitimate” law of the land. He added that as Apple and Google both follow the law, to violate it would give both platforms a reason to boot the messenger from its stores. The regulator said it has been undertaking several campaigns to educate the investors to be vigilant while taking investment decisions based on stock tips. One thing that Telegram now offers to all users is the ability to “disappear” messages or set remote deletion deadlines. That enables users to have much more control over how long people can access what you’re sending them. Given that Russian law enforcement officials are reportedly (via Insider) stopping people in the street and demanding to read their text messages, this could be vital to protect individuals from reprisals.
from hk
