Junger Orientalist🕊

Одна из интересных особенностей Ливана – это то, как политические партии борются за публичные пространства. Улицы, перекрёстки, площади, даже автострады – всё покрыто партийными флагами, портретами вождей и политическими граффити. В стране уживается множество религиозных групп, а партии обычно представляют интересы конкретных конфессий, поэтому по партийной символике часто становится ясно, кто проживает в том или ином районе.

Эта символическая борьба перекликается с другим феноменом ливанской общественно-политической жизни – культами мучеников (араб. šahīd). Эти культы выстраиваются вокруг выдающихся лидеров, которые погибли в гражданской войне (1975-1990) или после неё. Самые известные примеры – Камаль Джумблат (основатель Прогрессивно-социалистической партии и один из лидеров ливанских друзов), имам Муса ас-Садр (лидер социального движения шиитов Ливана в 60-х), Башир Жмайель (лидер христианского ополчения Ливанские силы и избранный президент Ливана, убитый до вступления в должность) и другие. Разумеется, помимо их портретов улицы ливанских городов украшают и фотографии рядовых бойцов, также ставших мучениками.

С годовщинами убийств лидеров часто связаны определённые ритуалы и церемонии. Так, каждый год в день убийства Башира Жмайеля телеканал MTV Lebanon транслирует поминальную мессу. А в христианском квартале Ашрафия в Восточном Бейруте появляются плакаты с Баширом и ритуальными формулами: «Башир жив в нас» (بشير حي فينا) и «10452» (площадь Ливана; Башир выступал против раздела страны, и это стало одним из ключевых элементов мифологии Башира – его даже называют «мучеником 10452 километров квадратных»). Плакаты подобной направленности безошибочно выдают в жителях района христиан, преимущественно маронитов, голосующих за партии Кятаеб и Ливанские силы (в последние годы также за Свободное патриотическое движение).

В религиозно неоднородном (в основном мусульманском) Западном Бейруте однозначного лидера нет. Очень много флагов шиитского движения Амаль и, соответственно, нередко встречаются портреты Мусы Садра; периодически попадаются фотографии суннитских экс-премьеров Рафика и Саада Харири (первый был убит в 2005, предположительно сирийской разведкой); но то тут то там встречаются флаги и граффити Сирийской социальной националистической партии (ССНП), друзской Прогрессивно-социалистической партии, и даже эхо прошлого века – серп и молот и лозунги арабских националистов. Всё это придаёт Бейруту особую атмосферу: город буквально пропитан историей последних пяти-шести десятилетий.

Но символическая борьба ведётся не только в Бейруте. Флаги и плакаты помечают территории партий по всей стране. Иногда партиям не удаётся поделить публичные пространства мирно, и тогда проливается кровь. Так, в 2003 году конфликт двух шиитских партий – Хезболлы и Амаль – в деревне Жбаа (Ǧbāʿ) привёл к тому, что ливанская армия открыла огонь по членам Хезболлы, убив одного из них.

(Sune Haugbolle Spatial Representation of Sectarian National Identity in Residential Beirut, in: Visualizing Secularism and Religion)

www.group-telegram.com/hk/gunsncamels.com/862

869 viewsJun 21, 2020 at 13:36

Одна из интересных особенностей Ливана – это то, как политические партии борются за публичные пространства. Улицы, перекрёстки, площади, даже автострады – всё покрыто партийными флагами, портретами вождей и политическими граффити. В стране уживается множество религиозных групп, а партии обычно представляют интересы конкретных конфессий, поэтому по партийной символике часто становится ясно, кто проживает в том или ином районе.

Эта символическая борьба перекликается с другим феноменом ливанской общественно-политической жизни – культами мучеников (араб. šahīd). Эти культы выстраиваются вокруг выдающихся лидеров, которые погибли в гражданской войне (1975-1990) или после неё. Самые известные примеры – Камаль Джумблат (основатель Прогрессивно-социалистической партии и один из лидеров ливанских друзов), имам Муса ас-Садр (лидер социального движения шиитов Ливана в 60-х), Башир Жмайель (лидер христианского ополчения Ливанские силы и избранный президент Ливана, убитый до вступления в должность) и другие. Разумеется, помимо их портретов улицы ливанских городов украшают и фотографии рядовых бойцов, также ставших мучениками.

С годовщинами убийств лидеров часто связаны определённые ритуалы и церемонии. Так, каждый год в день убийства Башира Жмайеля телеканал MTV Lebanon транслирует поминальную мессу. А в христианском квартале Ашрафия в Восточном Бейруте появляются плакаты с Баширом и ритуальными формулами: «Башир жив в нас» (بشير حي فينا) и «10452» (площадь Ливана; Башир выступал против раздела страны, и это стало одним из ключевых элементов мифологии Башира – его даже называют «мучеником 10452 километров квадратных»). Плакаты подобной направленности безошибочно выдают в жителях района христиан, преимущественно маронитов, голосующих за партии Кятаеб и Ливанские силы (в последние годы также за Свободное патриотическое движение).

В религиозно неоднородном (в основном мусульманском) Западном Бейруте однозначного лидера нет. Очень много флагов шиитского движения Амаль и, соответственно, нередко встречаются портреты Мусы Садра; периодически попадаются фотографии суннитских экс-премьеров Рафика и Саада Харири (первый был убит в 2005, предположительно сирийской разведкой); но то тут то там встречаются флаги и граффити Сирийской социальной националистической партии (ССНП), друзской Прогрессивно-социалистической партии, и даже эхо прошлого века – серп и молот и лозунги арабских националистов. Всё это придаёт Бейруту особую атмосферу: город буквально пропитан историей последних пяти-шести десятилетий.

Но символическая борьба ведётся не только в Бейруте. Флаги и плакаты помечают территории партий по всей стране. Иногда партиям не удаётся поделить публичные пространства мирно, и тогда проливается кровь. Так, в 2003 году конфликт двух шиитских партий – Хезболлы и Амаль – в деревне Жбаа (Ǧbāʿ) привёл к тому, что ливанская армия открыла огонь по членам Хезболлы, убив одного из них.

(Sune Haugbolle Spatial Representation of Sectarian National Identity in Residential Beirut, in: Visualizing Secularism and Religion)

BY Junger Orientalist🕊