«Порой восприятие реальности мне изменяет. Но я еще никогда не чувствовала себя настолько живой, как сейчас. Вот что странно. Я умерла во вторник вечером, попала под машину, перебегая авеню Георга V. Шел проливной дождь».
Ближайшие дела у Софи такие: добраться в гробу из Парижа в Нью-Йорк, добиться развода от Эзры Блайнда — блестящего ученого и искусного манипулятора, дописать книгу о своей семье и наладить отношения с родителями, которые развелись уже очень давно — еще до войны, до поездов смерти и ледяного ужаса, окутавшего всю Европу. Но есть и последняя, самая главная, самая трудная задача: Софи нужно понять, кто она такая — без мужа и академической карьеры, без отцовского психоанализа и еврейских обрядов венгерской родни. Один нюанс: Софи мертва.
«Развод» — очень автобиографичный роман. Исповедальный, едкий, местами даже немного грубый, но он рассказывает историю самой Сьюзен Таубес. Парализующая мизогиния и призраки Холокоста: экспериментальная проза, написанная со всей болью женщины 20-го века. Через неделю после публикации писательница покончила с собой. Все, что она хотела сказать этому миру, она сказала через свою единственную книгу.
Предисловие к изданию написала Оксана Васякина. Обрывочно, словно осколки, она рассказывает о Сьюзен Таубес, о ее жизни и о том, что ждет нас в романе.
«Порой восприятие реальности мне изменяет. Но я еще никогда не чувствовала себя настолько живой, как сейчас. Вот что странно. Я умерла во вторник вечером, попала под машину, перебегая авеню Георга V. Шел проливной дождь».
Ближайшие дела у Софи такие: добраться в гробу из Парижа в Нью-Йорк, добиться развода от Эзры Блайнда — блестящего ученого и искусного манипулятора, дописать книгу о своей семье и наладить отношения с родителями, которые развелись уже очень давно — еще до войны, до поездов смерти и ледяного ужаса, окутавшего всю Европу. Но есть и последняя, самая главная, самая трудная задача: Софи нужно понять, кто она такая — без мужа и академической карьеры, без отцовского психоанализа и еврейских обрядов венгерской родни. Один нюанс: Софи мертва.
«Развод» — очень автобиографичный роман. Исповедальный, едкий, местами даже немного грубый, но он рассказывает историю самой Сьюзен Таубес. Парализующая мизогиния и призраки Холокоста: экспериментальная проза, написанная со всей болью женщины 20-го века. Через неделю после публикации писательница покончила с собой. Все, что она хотела сказать этому миру, она сказала через свою единственную книгу.
Предисловие к изданию написала Оксана Васякина. Обрывочно, словно осколки, она рассказывает о Сьюзен Таубес, о ее жизни и о том, что ждет нас в романе.
Telegram has become more interventionist over time, and has steadily increased its efforts to shut down these accounts. But this has also meant that the company has also engaged with lawmakers more generally, although it maintains that it doesn’t do so willingly. For instance, in September 2021, Telegram reportedly blocked a chat bot in support of (Putin critic) Alexei Navalny during Russia’s most recent parliamentary elections. Pavel Durov was quoted at the time saying that the company was obliged to follow a “legitimate” law of the land. He added that as Apple and Google both follow the law, to violate it would give both platforms a reason to boot the messenger from its stores. Continuing its crackdown against entities allegedly involved in a front-running scam using messaging app Telegram, Sebi on Thursday carried out search and seizure operations at the premises of eight entities in multiple locations across the country. Telegram boasts 500 million users, who share information individually and in groups in relative security. But Telegram's use as a one-way broadcast channel — which followers can join but not reply to — means content from inauthentic accounts can easily reach large, captive and eager audiences. For tech stocks, “the main thing is yields,” Essaye said. Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders.
from hk
