Иногда в целом бесцветный фильм хочется простить только за одно кастинговое решение, за одну удачную сцену (эпизод) и даже за одну удачную реплику. Каннский фильм «Последнее танго Марии» (в оригинале — «Мария», в международном прокате — «Быть Марией», для кого придумывали русскоязычное название, неизвестно) — именно такой фильм.

Джессика Палю делала биографию Шнайдер точно по учебнику, страница за страницей. Новелльная структура. Жестокая мать. Мотивирующий отец. Итальянец Бертолуччи. Американец Брандо. Наркотическая зависимость, много проблем, поиски выхода.

КАСТИНГОВОЕ РЕШЕНИЕ. В Анамарии Вартоломеи, пожалуй, многовато красоты для Шнайдер. А вот Мэтт Диллон как Брандо — на это стоит посмотреть. Фактура, скрытая угроза, явная угроза — а что вы хотите, 45 лет в независимом кинематографе и куча нереализованных номинаций. Человечище.

СЦЕНА (ЭПИЗОД). Разумеется, инсценировка съемок сцены с маслом. Да, в точном соответствии с воспоминаниями Шнайдер. Но обычно в кино о кино нас заставляют думать, что кино состоит из актеров на площадке, режиссера и камеры, а длинные сцены всегда снимаются одним дублем. Здесь мы видим, что площадка набита людьми (Стораро, каюсь, не опознал) — и у всех круглые глаза, поскольку у всех в руках сценарий, а сцена идет не по тексту. Но финальную точку в эпизоде ставит второй дубль — Марию заставляют приспустить джинсы и лечь на прежнее место. Вот тебе и импровизация! Это, разумеется, неправда (как известно, был только один дубль), но это отлично.

РЕПЛИКА. После съемок в «Карусели» Риветта к Марии стоит очередь из репортеров. В перерыве подбегает ассистентка — а вы знаете, тут у нас за стенкой случайно Бертолуччи. Как отвечает Мария? Правильно — последней репликой Жанны: «Я не знаю этого человека». Браво!