Расскажу вам про моего школьного друга, мы с ним первую группу собрали. Юрин Денис Александрович. Жили мы рядом и знали друг друга с самого детства, хотя и не общались поначалу. Первое что помню о нем, в третьем классе у него мама умерла, и мы в школе собирали какие-то деньги семье. Был у него еще старший брат Андрюха и отец дядя Саша, оба заядлые рыбаки. Учился Дэнчик плохо, а я хорошо, и до девятого класса у нас как будто ничего общего не было. А в девятом выяснилось, что он тоже играет на гитаре. Представляете, живет на соседней улице и тоже играет! Без вариантов, мы собрали группу. Еще одного его одноклассника подтянули и договорились репетировать. Первая же репетиция перевернула всё. Дэн играл совсем не так как я.
Я тогда конечно не понимал, насколько мне с ним повезло. А ему - с братом. Брат был редкий для нашего зажопинска меломан. Он доставал кассеты Нирваны и Перл Джем по мере их выхода, еще в самом начале 90х понимая своим рыбацким чутьем, что у этих сиэттлских парней большое будущее. Когда Кобейн погиб, напился впервые в жизни. А Дэнчик не был рыбаком, он был прирожденным музыкантом, и из всего, что показывал ему брат, собирал свой музыкальный мир. В общем, на первой репетиции мне поставили Нирвану: смотри как. Чтобы врубиться в этот утробный скрежет, понадобилось время, но остроту того солнечного момента я почувствовал и пережил сразу. Была весна, и счастье зашкаливало.
Дэн взял бас-гитару и бэки. Он был медиаторный басист, и опять же, его мелодичность и ритмичность я воспринимал как должное. Насколько музыканты могут быть немузыкальными, я узнал много позже. После девятого он ушел в поварское училище, а я заканчивал школу. Мы репетировали в ДК в центре, играли великих, сочиняли свое, играли концерты, убегали от гопников, ночевали в вытрезвителе, записывались в бане, встречали рассветы на крыше девятиэтажки. Дэнчик был самым раскрепощенным на сцене, и кажется из всех только ему по-настоящему удавалось ловить кайф. Первые подружки у всех появились. Фанатки! На наш выпускной Дэн тайком пролез в школьную столовую, чтобы отметить с нами конец детства. А потом я вдруг уехал, сначала в один город, потом в другой. И всё закончилось.
Изредка приезжая домой, я видел, как Дэнчик меняется. Он всегда был наивным, доверчивым и простым, и варил в голове какие-то идеи. Теперь у него появилась своя философия, в которую я по глупой заносчивости не хотел вникать. Что-то глобальное. Его психика стала гулять по причудливым маршрутам, сначала недалеко, потом все дальше. Медленно, но верно он уходил в свой собственный мир, я с трудом его понимал. Последний раз он приезжал ко мне в Казань с забинтованной головой, пел свои песни, играя на гитаре в медицинских перчатках. Запомнилась песня о чистом воздухе.
Однажды осенью я приехал домой на несколько дней, не был наверное год. Вечером позвонили и сказали, что сегодня Дэн умер. Мы провожали его, как-то поддерживали брата и отца, как могли. Только как тут поддержишь? Брат Андрюха очень горевал и пережил Дэна всего на год. Следом и дядя Саша. Дом их сразу же снесли, постепенно всю улицу расселили и снесли, теперь там стоят современные коттеджи, живут другие люди. И никто не помнит, некому помнить.
А я помню. Иногда мне снится Дэнчик, он всегда взахлеб что-то рассказывает о музыке и играет, как только он умеет - хлестко, размашисто, смело и как-то очень круто. Именно круто, это слово очень подходит. Прямо из сердца. Из своего вечно юного звонкого сердца. Спасибо, что прочитали про моего друга!
Расскажу вам про моего школьного друга, мы с ним первую группу собрали. Юрин Денис Александрович. Жили мы рядом и знали друг друга с самого детства, хотя и не общались поначалу. Первое что помню о нем, в третьем классе у него мама умерла, и мы в школе собирали какие-то деньги семье. Был у него еще старший брат Андрюха и отец дядя Саша, оба заядлые рыбаки. Учился Дэнчик плохо, а я хорошо, и до девятого класса у нас как будто ничего общего не было. А в девятом выяснилось, что он тоже играет на гитаре. Представляете, живет на соседней улице и тоже играет! Без вариантов, мы собрали группу. Еще одного его одноклассника подтянули и договорились репетировать. Первая же репетиция перевернула всё. Дэн играл совсем не так как я.
Я тогда конечно не понимал, насколько мне с ним повезло. А ему - с братом. Брат был редкий для нашего зажопинска меломан. Он доставал кассеты Нирваны и Перл Джем по мере их выхода, еще в самом начале 90х понимая своим рыбацким чутьем, что у этих сиэттлских парней большое будущее. Когда Кобейн погиб, напился впервые в жизни. А Дэнчик не был рыбаком, он был прирожденным музыкантом, и из всего, что показывал ему брат, собирал свой музыкальный мир. В общем, на первой репетиции мне поставили Нирвану: смотри как. Чтобы врубиться в этот утробный скрежет, понадобилось время, но остроту того солнечного момента я почувствовал и пережил сразу. Была весна, и счастье зашкаливало.
Дэн взял бас-гитару и бэки. Он был медиаторный басист, и опять же, его мелодичность и ритмичность я воспринимал как должное. Насколько музыканты могут быть немузыкальными, я узнал много позже. После девятого он ушел в поварское училище, а я заканчивал школу. Мы репетировали в ДК в центре, играли великих, сочиняли свое, играли концерты, убегали от гопников, ночевали в вытрезвителе, записывались в бане, встречали рассветы на крыше девятиэтажки. Дэнчик был самым раскрепощенным на сцене, и кажется из всех только ему по-настоящему удавалось ловить кайф. Первые подружки у всех появились. Фанатки! На наш выпускной Дэн тайком пролез в школьную столовую, чтобы отметить с нами конец детства. А потом я вдруг уехал, сначала в один город, потом в другой. И всё закончилось.
Изредка приезжая домой, я видел, как Дэнчик меняется. Он всегда был наивным, доверчивым и простым, и варил в голове какие-то идеи. Теперь у него появилась своя философия, в которую я по глупой заносчивости не хотел вникать. Что-то глобальное. Его психика стала гулять по причудливым маршрутам, сначала недалеко, потом все дальше. Медленно, но верно он уходил в свой собственный мир, я с трудом его понимал. Последний раз он приезжал ко мне в Казань с забинтованной головой, пел свои песни, играя на гитаре в медицинских перчатках. Запомнилась песня о чистом воздухе.
Однажды осенью я приехал домой на несколько дней, не был наверное год. Вечером позвонили и сказали, что сегодня Дэн умер. Мы провожали его, как-то поддерживали брата и отца, как могли. Только как тут поддержишь? Брат Андрюха очень горевал и пережил Дэна всего на год. Следом и дядя Саша. Дом их сразу же снесли, постепенно всю улицу расселили и снесли, теперь там стоят современные коттеджи, живут другие люди. И никто не помнит, некому помнить.
А я помню. Иногда мне снится Дэнчик, он всегда взахлеб что-то рассказывает о музыке и играет, как только он умеет - хлестко, размашисто, смело и как-то очень круто. Именно круто, это слово очень подходит. Прямо из сердца. Из своего вечно юного звонкого сердца. Спасибо, что прочитали про моего друга!
BY Казанализация
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Since its launch in 2013, Telegram has grown from a simple messaging app to a broadcast network. Its user base isn’t as vast as WhatsApp’s, and its broadcast platform is a fraction the size of Twitter, but it’s nonetheless showing its use. While Telegram has been embroiled in controversy for much of its life, it has become a vital source of communication during the invasion of Ukraine. But, if all of this is new to you, let us explain, dear friends, what on Earth a Telegram is meant to be, and why you should, or should not, need to care. Just days after Russia invaded Ukraine, Durov wrote that Telegram was "increasingly becoming a source of unverified information," and he worried about the app being used to "incite ethnic hatred." He floated the idea of restricting the use of Telegram in Ukraine and Russia, a suggestion that was met with fierce opposition from users. Shortly after, Durov backed off the idea. Ukrainian forces successfully attacked Russian vehicles in the capital city of Kyiv thanks to a public tip made through the encrypted messaging app Telegram, Ukraine's top law-enforcement agency said on Tuesday. Such instructions could actually endanger people — citizens receive air strike warnings via smartphone alerts.
from hk
