Вопрос, вызвавший негодование левой аудитории связан с отношением к войне: «что сказал бы Ленин про СВО?»
Жукова обвиняют в том, что вместо осуждения СВО, как бы и подобало настоящему коммунисту, он стал вертеться и уходить от ответа.
Критики Жукова как бы автоматически предполагают, что Ленин не задумываясь осудил бы СВО. Но это не так.
Ленин относился бы к СВО строго диалектически: если бы он был у власти, то СВО была бы названа освободительной войной, как например был назван «освободительный» поход на Варшаву в 1920 году. Если бы Ленин не был у власти, то называл бы СВО империалистической антинародной войной и призывал бы к поражению правительства, как это было до революции 1917 года.
Многие забывают, что Ленин был не только марксистом, но и политиком. А политик всегда вынужден лицемерить и врать, чтобы залезть и удержаться во власти. Диалектика в данном случае искусно превращается в демагогику, а совершенная политическая проституция в принципиальную позицию «что я делаю, то и прогрессивно».
Вопрос, вызвавший негодование левой аудитории связан с отношением к войне: «что сказал бы Ленин про СВО?»
Жукова обвиняют в том, что вместо осуждения СВО, как бы и подобало настоящему коммунисту, он стал вертеться и уходить от ответа.
Критики Жукова как бы автоматически предполагают, что Ленин не задумываясь осудил бы СВО. Но это не так.
Ленин относился бы к СВО строго диалектически: если бы он был у власти, то СВО была бы названа освободительной войной, как например был назван «освободительный» поход на Варшаву в 1920 году. Если бы Ленин не был у власти, то называл бы СВО империалистической антинародной войной и призывал бы к поражению правительства, как это было до революции 1917 года.
Многие забывают, что Ленин был не только марксистом, но и политиком. А политик всегда вынужден лицемерить и врать, чтобы залезть и удержаться во власти. Диалектика в данном случае искусно превращается в демагогику, а совершенная политическая проституция в принципиальную позицию «что я делаю, то и прогрессивно».
Recently, Durav wrote on his Telegram channel that users' right to privacy, in light of the war in Ukraine, is "sacred, now more than ever." Sebi said data, emails and other documents are being retrieved from the seized devices and detailed investigation is in progress. Telegram users are able to send files of any type up to 2GB each and access them from any device, with no limit on cloud storage, which has made downloading files more popular on the platform. "The inflation fire was already hot and now with war-driven inflation added to the mix, it will grow even hotter, setting off a scramble by the world’s central banks to pull back their stimulus earlier than expected," Chris Rupkey, chief economist at FWDBONDS, wrote in an email. "A spike in inflation rates has preceded economic recessions historically and this time prices have soared to levels that once again pose a threat to growth." Telegram boasts 500 million users, who share information individually and in groups in relative security. But Telegram's use as a one-way broadcast channel — which followers can join but not reply to — means content from inauthentic accounts can easily reach large, captive and eager audiences.
from hk
