Моя книга под занавес года — «Братья львиное сердце». Я доверилась старушке Астрид, почему-то забыв, как она умеет делать больно — вот уж кто никогда никого не щадил и не искал специальных «детских» слов, чтобы говорить про боль и смерть.
Эта книга про страну Нангиялу — что-то вроде доброй и тёплой версии Вальгаллы, куда попадают люди после смерти. Здесь привольно и красиво, много цветов, животных и походных костров. Но даже в Нангияле находится место злу и горечи, и даже она не может гарантировать избавление для двух любящих братьев, храброго Юнатана и верного Сухарика.
Несмотря на то, что «Братья», по тайному признанию самой Астрид, скорее успокаивающая галлюцинация умирающего ребёнка, чем история о перерождении душ, я давно не читала чего-то настолько же стабилизирующего внутренний компас.
Просто жизнь — это грандиозное приключение и цель его — испытание нас на человечность.
Моя книга под занавес года — «Братья львиное сердце». Я доверилась старушке Астрид, почему-то забыв, как она умеет делать больно — вот уж кто никогда никого не щадил и не искал специальных «детских» слов, чтобы говорить про боль и смерть.
Эта книга про страну Нангиялу — что-то вроде доброй и тёплой версии Вальгаллы, куда попадают люди после смерти. Здесь привольно и красиво, много цветов, животных и походных костров. Но даже в Нангияле находится место злу и горечи, и даже она не может гарантировать избавление для двух любящих братьев, храброго Юнатана и верного Сухарика.
Несмотря на то, что «Братья», по тайному признанию самой Астрид, скорее успокаивающая галлюцинация умирающего ребёнка, чем история о перерождении душ, я давно не читала чего-то настолько же стабилизирующего внутренний компас.
Просто жизнь — это грандиозное приключение и цель его — испытание нас на человечность.
These administrators had built substantial positions in these scrips prior to the circulation of recommendations and offloaded their positions subsequent to rise in price of these scrips, making significant profits at the expense of unsuspecting investors, Sebi noted. Channels are not fully encrypted, end-to-end. All communications on a Telegram channel can be seen by anyone on the channel and are also visible to Telegram. Telegram may be asked by a government to hand over the communications from a channel. Telegram has a history of standing up to Russian government requests for data, but how comfortable you are relying on that history to predict future behavior is up to you. Because Telegram has this data, it may also be stolen by hackers or leaked by an internal employee. The Dow Jones Industrial Average fell 230 points, or 0.7%. Meanwhile, the S&P 500 and the Nasdaq Composite dropped 1.3% and 2.2%, respectively. All three indexes began the day with gains before selling off. Oleksandra Matviichuk, a Kyiv-based lawyer and head of the Center for Civil Liberties, called Durov’s position "very weak," and urged concrete improvements. After fleeing Russia, the brothers founded Telegram as a way to communicate outside the Kremlin's orbit. They now run it from Dubai, and Pavel Durov says it has more than 500 million monthly active users.
from hk
