Критик новостной ленты

Forwarded from Московская прачечная

О городах, их развитии и субъектах изменений

Специально для «Московской прачечной» автор телеграм-канала #Шалимовправ Андрей Шалимов

Обдумываю интервью о городском развитии (на примере кейсов трансформации Тобольска, Нижнекамска, Тулы, Выксы), которое взял руководитель Центра социального проектирования «Платформа» Алексей Фирсов у архитектора, сооснователя бюро WOWhaus Олега Шапиро. Очень рекомендую к прочтению целиком, потому что мой текст — не рецензия, а реакция на интервью.

Тезисно в интервью намечено, иногда вскользь, три перспективных для понимания линии, которые, на мой взгляд, существенно изменят саму парадигму городского управления и развития в ближайшее время (5–10 лет):

1) Субъектность изменений в городе. Есть треугольник власти (мэрия и правительство региона) / ключевой бизнес / горожане и городские сообщества. Не в этом интервью, а в предыдущих своих исследованиях Фирсов убедительно показывает, как участие бизнеса в городских изменениях подталкивает власти и горожан-сообщества к пересмотру своей субъектности по отношению к судьбе города.

Городские и региональные власти в основном (за редкими пассионарными исключениями, например, в Туле) в результате нынешней политико-административной модели теряют субъектность в развитии и видении будущего территорий. Им проще хозяйствовать и имитировать химерные масштабные проекты (типа метро в Красноярске).

Субъектность горожан проявляется пока только в критических кейсах — протесты против строительства яд-заводов и полигонов, вырубки парков и лесов, строительства церквей на месте освоенных людьми пространств и т.д. Против чего-то — да, а своего видения пока нет.

Все меняет активность бизнеса через реновацию территории. Созданный по заказу бизнеса мастер-план и его воплощение со стороны властей и бизнеса приводят:

- всегда к переходу на другой уровень работы властей (часто с их сменой);

- иногда к кристаллизации горожан в сообщества, у которых формируются представления о том, какой город им нужен, и воля отстаивать эту точку зрения.

Так происходит обретение города всеми субъектами. Предстоит, кстати, сделать так, чтобы это иногда про кристаллизацию горожан из прецедентов превратилось в технологию.

2) Изменение модели миграции из/в город. Сейчас региональные центры работают как буфер и отстойник. Вбирают в себя из провинции готовых к переезду людей (чаще всего рабочая сила), а тех, кто «перерос» город (обладатели каких-то востребованных в столице компетенций или носители каких-то практик) отправляет в «Москву». Могут ли города стать настолько притягательными для москвичей, чтобы этот поток начал работать в обе стороны?

Для этого пока предлагается две модели:

- распределение из вузов (тоталитарно-административная)

- переезд центральных офисов ресурсных компаний в регионы основного присутствия (корпоративная).

Про первую надо писать отдельно, большая и больная тема.

Под вторую как раз и предполагается, что бизнес начнет менять городскую среду, улучшая качество жизни своих сотрудников, чтобы они не увольнялись из-за этой релокации и не возвращались в Москву, убегая из регионов из-за слишком явного контраста между условиями в столице и здесь.

Шапиро обозначает, что это очень сложный и долгий процесс: важна не только среда и инфраструктура города, но и институты воспроизводства человеческого потенциала (прежде всего, образование, здравоохранение), а также событийность и потребление (особенно общепит) и т.д.

3) Неоднородность крупных городов. Этого Фирсов и Шапиро не касаются в интервью, но для меня вопрос очень важный. В родном Красноярске все изменения касаются центра и нескольких знаковых локаций в других местах. Но образуются гигантские «мертвые» для развития зоны. В некоторых из них присутствуют крупные и средние бизнесы, но они пока, если и благоустраивают, то только свою территорию за забором. Им проще отдать деньги властям, и всё затем уходит в уже помеченные места, а не в слепую зону вокруг.

Одним текстом тему эту не раскроешь, она очень большая и… политическая. Но пока ни одна сила в стране ее не берет на вооружение. Почему?

www.group-telegram.com/hk/kritiknewsfeed.com/14506

10.4K viewsAug 15, 2023 at 07:54

О городах, их развитии и субъектах изменений

Специально для «Московской прачечной» автор телеграм-канала #Шалимовправ Андрей Шалимов

Обдумываю интервью о городском развитии (на примере кейсов трансформации Тобольска, Нижнекамска, Тулы, Выксы), которое взял руководитель Центра социального проектирования «Платформа» Алексей Фирсов у архитектора, сооснователя бюро WOWhaus Олега Шапиро. Очень рекомендую к прочтению целиком, потому что мой текст — не рецензия, а реакция на интервью.

Тезисно в интервью намечено, иногда вскользь, три перспективных для понимания линии, которые, на мой взгляд, существенно изменят саму парадигму городского управления и развития в ближайшее время (5–10 лет):

1) Субъектность изменений в городе. Есть треугольник власти (мэрия и правительство региона) / ключевой бизнес / горожане и городские сообщества. Не в этом интервью, а в предыдущих своих исследованиях Фирсов убедительно показывает, как участие бизнеса в городских изменениях подталкивает власти и горожан-сообщества к пересмотру своей субъектности по отношению к судьбе города.

Городские и региональные власти в основном (за редкими пассионарными исключениями, например, в Туле) в результате нынешней политико-административной модели теряют субъектность в развитии и видении будущего территорий. Им проще хозяйствовать и имитировать химерные масштабные проекты (типа метро в Красноярске).

Субъектность горожан проявляется пока только в критических кейсах — протесты против строительства яд-заводов и полигонов, вырубки парков и лесов, строительства церквей на месте освоенных людьми пространств и т.д. Против чего-то — да, а своего видения пока нет.

Все меняет активность бизнеса через реновацию территории. Созданный по заказу бизнеса мастер-план и его воплощение со стороны властей и бизнеса приводят:

- всегда к переходу на другой уровень работы властей (часто с их сменой);

- иногда к кристаллизации горожан в сообщества, у которых формируются представления о том, какой город им нужен, и воля отстаивать эту точку зрения.

Так происходит обретение города всеми субъектами. Предстоит, кстати, сделать так, чтобы это иногда про кристаллизацию горожан из прецедентов превратилось в технологию.

2) Изменение модели миграции из/в город. Сейчас региональные центры работают как буфер и отстойник. Вбирают в себя из провинции готовых к переезду людей (чаще всего рабочая сила), а тех, кто «перерос» город (обладатели каких-то востребованных в столице компетенций или носители каких-то практик) отправляет в «Москву». Могут ли города стать настолько притягательными для москвичей, чтобы этот поток начал работать в обе стороны?

Для этого пока предлагается две модели:

- распределение из вузов (тоталитарно-административная)

- переезд центральных офисов ресурсных компаний в регионы основного присутствия (корпоративная).

Про первую надо писать отдельно, большая и больная тема.

Под вторую как раз и предполагается, что бизнес начнет менять городскую среду, улучшая качество жизни своих сотрудников, чтобы они не увольнялись из-за этой релокации и не возвращались в Москву, убегая из регионов из-за слишком явного контраста между условиями в столице и здесь.

Шапиро обозначает, что это очень сложный и долгий процесс: важна не только среда и инфраструктура города, но и институты воспроизводства человеческого потенциала (прежде всего, образование, здравоохранение), а также событийность и потребление (особенно общепит) и т.д.

3) Неоднородность крупных городов. Этого Фирсов и Шапиро не касаются в интервью, но для меня вопрос очень важный. В родном Красноярске все изменения касаются центра и нескольких знаковых локаций в других местах. Но образуются гигантские «мертвые» для развития зоны. В некоторых из них присутствуют крупные и средние бизнесы, но они пока, если и благоустраивают, то только свою территорию за забором. Им проще отдать деньги властям, и всё затем уходит в уже помеченные места, а не в слепую зону вокруг.

Одним текстом тему эту не раскроешь, она очень большая и… политическая. Но пока ни одна сила в стране ее не берет на вооружение. Почему?

BY Критик новостной ленты