Начали важный разговор про левый уклон, без которого, как мне кажется, невозможно понять латиноамериканскую антропологию. А что это значит, что скрывается за наименованиями?
Часто какие-то важные для понимания вещи можно передать только зарисовками, «говорением около». Поэтому хочется добавлять штрихов.
Пожилая и очень чтимая преподавательница моей магистратуры, Мария Роса Нойфельд - важная фигура в становлении дисциплины в Аргентине. Давайте послушаем, как история её жизни рассказывает нам историю её страны.
Мария Роса из семьи немецких евреев, её родители уехали в Аргентину из нацисткой Германии. Дома говорили только на своем родном языке, то есть по-немецки. Мария Роса рассказывает, как она пришла в школу в качестве девочки «гринго» (латиноамериканцы с разными коннотациями называют так европейского вида иностранцев, «чужаков»), где впервые пришлось осваивать испанский.
В университете Буэнос-Айреса изучала социологию и антропологию. Мария Роса вспоминает, как очень обрадовалась своей первой антропологической оплачиваемой работе – нужно было сделать перевод с немецкого для кафедры. Когда наступил момент оплаты, преподаватель физической антропологии, немец по происхождению, спросил у Марии Росы ее фамилию для того, чтобы выписать чек.
- Neufeld. - Оканчивается на -d или -dt? - На -d. - А, вы – еврейка.
«Меня как будто обдало холодным душем». Дальше Мария Роса с другими студентами решила выяснить, что же это за интересный такой немецкий преподаватель. Ребята запросили данные израильского архива и выяснили из архивных газетных публикаций, что господин - никто иной как в прошлом министр образования нацисткой Австрии. Дальше эта активная группа студентов добилась его увольнения.
Часто думают, что, сбежав после в Аргентину нацисты или же итальянские фашисты тихо сидели и не отсвечивали, на самом же деле у них тут было много чего интересного, включая подпольные организации.
Мария Роса вспоминает, как приходила к одноклассникам в гости. Ребята вместе делали уроки, пили чай. А на столе у многих стоял портрет Дуче.
После военного переворота 1966 года в университете дела пошли совсем плохо. Если раньше университеты обладали полной автономией и не зависели от политического курса страны (это было достижение долгой борьбы за демократизацию академии), то с приходом к власти военных такие вот демократические святыни были немедленно попраны.
До сих пор во многие латиноамериканские университеты силовики заходить не могут, и именно поэтому там часто укрываются протестующие. Это такая основа основ. Но в тот исторический вечер, который потом окрестили «Ночь длинных дубинок» (La noche de los bastones largos), федеральная полиция вошла в университет. Их встретил декан факультета со словами «Как вы смеете, я все еще декан этого факультета». Силовики ответили ему хорошо знакомым нам способом – ударом дубинки по голове. Окровавленный декан поднялся и продолжил повторять свой вопрос, в ответ его продолжили избивать. Как и его коллег, и студентов. После массового насилия над преподавателями и студентами, разгрома лабораторий и библиотек, были задержаны около 400 человек. Это было началом массовых увольнений, отчислений, увольнялись целыми кафедрами, многие немедленно уезжали из страны.
После долгих лет сменяющих друг друга военных режимов, вернувшиеся в университет преподаватели антропологии обнаружили, что в их отсутствие на кафедре преподавалась, например, теория арийской расы.
Мария Роса вспоминает свою протестную молодость, как ночевали на улице, протестуя против войны во Вьетнаме, как уходили в подполье после изгнания из университета, как спешно уезжали из страны друзья. «Вот эту библиотеку мне оставил Эдуардо, он знал, что его уже ищут, и уехал в Мексику», вспоминает Мария Роса о своем друге, известном аргентинском антропологе, Эдуардо Менендесе.
Когда я проходила собеседование в магистратуру, Мария Роса сказала сразу: «Никакой исторической этнографии у нас тут нет, здесь политическая и социальная антропология».
Начали важный разговор про левый уклон, без которого, как мне кажется, невозможно понять латиноамериканскую антропологию. А что это значит, что скрывается за наименованиями?
Часто какие-то важные для понимания вещи можно передать только зарисовками, «говорением около». Поэтому хочется добавлять штрихов.
Пожилая и очень чтимая преподавательница моей магистратуры, Мария Роса Нойфельд - важная фигура в становлении дисциплины в Аргентине. Давайте послушаем, как история её жизни рассказывает нам историю её страны.
Мария Роса из семьи немецких евреев, её родители уехали в Аргентину из нацисткой Германии. Дома говорили только на своем родном языке, то есть по-немецки. Мария Роса рассказывает, как она пришла в школу в качестве девочки «гринго» (латиноамериканцы с разными коннотациями называют так европейского вида иностранцев, «чужаков»), где впервые пришлось осваивать испанский.
В университете Буэнос-Айреса изучала социологию и антропологию. Мария Роса вспоминает, как очень обрадовалась своей первой антропологической оплачиваемой работе – нужно было сделать перевод с немецкого для кафедры. Когда наступил момент оплаты, преподаватель физической антропологии, немец по происхождению, спросил у Марии Росы ее фамилию для того, чтобы выписать чек.
- Neufeld. - Оканчивается на -d или -dt? - На -d. - А, вы – еврейка.
«Меня как будто обдало холодным душем». Дальше Мария Роса с другими студентами решила выяснить, что же это за интересный такой немецкий преподаватель. Ребята запросили данные израильского архива и выяснили из архивных газетных публикаций, что господин - никто иной как в прошлом министр образования нацисткой Австрии. Дальше эта активная группа студентов добилась его увольнения.
Часто думают, что, сбежав после в Аргентину нацисты или же итальянские фашисты тихо сидели и не отсвечивали, на самом же деле у них тут было много чего интересного, включая подпольные организации.
Мария Роса вспоминает, как приходила к одноклассникам в гости. Ребята вместе делали уроки, пили чай. А на столе у многих стоял портрет Дуче.
После военного переворота 1966 года в университете дела пошли совсем плохо. Если раньше университеты обладали полной автономией и не зависели от политического курса страны (это было достижение долгой борьбы за демократизацию академии), то с приходом к власти военных такие вот демократические святыни были немедленно попраны.
До сих пор во многие латиноамериканские университеты силовики заходить не могут, и именно поэтому там часто укрываются протестующие. Это такая основа основ. Но в тот исторический вечер, который потом окрестили «Ночь длинных дубинок» (La noche de los bastones largos), федеральная полиция вошла в университет. Их встретил декан факультета со словами «Как вы смеете, я все еще декан этого факультета». Силовики ответили ему хорошо знакомым нам способом – ударом дубинки по голове. Окровавленный декан поднялся и продолжил повторять свой вопрос, в ответ его продолжили избивать. Как и его коллег, и студентов. После массового насилия над преподавателями и студентами, разгрома лабораторий и библиотек, были задержаны около 400 человек. Это было началом массовых увольнений, отчислений, увольнялись целыми кафедрами, многие немедленно уезжали из страны.
После долгих лет сменяющих друг друга военных режимов, вернувшиеся в университет преподаватели антропологии обнаружили, что в их отсутствие на кафедре преподавалась, например, теория арийской расы.
Мария Роса вспоминает свою протестную молодость, как ночевали на улице, протестуя против войны во Вьетнаме, как уходили в подполье после изгнания из университета, как спешно уезжали из страны друзья. «Вот эту библиотеку мне оставил Эдуардо, он знал, что его уже ищут, и уехал в Мексику», вспоминает Мария Роса о своем друге, известном аргентинском антропологе, Эдуардо Менендесе.
Когда я проходила собеседование в магистратуру, Мария Роса сказала сразу: «Никакой исторической этнографии у нас тут нет, здесь политическая и социальная антропология».
BY Латиноамериканская антропология
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
"We're seeing really dramatic moves, and it's all really tied to Ukraine right now, and in a secondary way, in terms of interest rates," Octavio Marenzi, CEO of Opimas, told Yahoo Finance Live on Thursday. "This war in Ukraine is going to give the Fed the ammunition, the cover that it needs, to not raise interest rates too quickly. And I think Jay Powell is a very tepid sort of inflation fighter and he's not going to do as much as he needs to do to get that under control. And this seems like an excuse to kick the can further down the road still and not do too much too soon." One thing that Telegram now offers to all users is the ability to “disappear” messages or set remote deletion deadlines. That enables users to have much more control over how long people can access what you’re sending them. Given that Russian law enforcement officials are reportedly (via Insider) stopping people in the street and demanding to read their text messages, this could be vital to protect individuals from reprisals. Following this, Sebi, in an order passed in January 2022, established that the administrators of a Telegram channel having a large subscriber base enticed the subscribers to act upon recommendations that were circulated by those administrators on the channel, leading to significant price and volume impact in various scrips. At the start of 2018, the company attempted to launch an Initial Coin Offering (ICO) which would enable it to enable payments (and earn the cash that comes from doing so). The initial signals were promising, especially given Telegram’s user base is already fairly crypto-savvy. It raised an initial tranche of cash – worth more than a billion dollars – to help develop the coin before opening sales to the public. Unfortunately, third-party sales of coins bought in those initial fundraising rounds raised the ire of the SEC, which brought the hammer down on the whole operation. In 2020, officials ordered Telegram to pay a fine of $18.5 million and hand back much of the cash that it had raised. As the war in Ukraine rages, the messaging app Telegram has emerged as the go-to place for unfiltered live war updates for both Ukrainian refugees and increasingly isolated Russians alike.
from hk
