Алексей Иванов снова пишет о машинах, как о живых, возможно, потому, что веры в людей у него всё меньше. В «Вегетации» нет почти ни одного приятного персонажа, сплошь подлецы, насильники и мошенники, «глубинный народ» в его худшем виде, зарабатывающий на жизнь нечестными способами. Немногим из них на протяжении романа удаётся эволюционировать в кого-то более человечного и думающего, они просто этого не хотят, не понимают, зачем это нужно. Так что несмотря на фантастический антураж, «Вегетация» – роман о мировоззрении людей, и том, как тяжело оно меняется.
В романе Алексея мир (по классике российской антиутопии) разделился на 2 больших лагеря: Запад (Америка и Европа) и Восток (Китай). Случилась мировая ядерная война, и Россия теперь, конечно же, сырьевой придаток Китая. Только добывают уже не нефть, а валят деревья, точнее, перерабатывают их в бризол – новое топливо, которое нужно поставлять победившему Китаю. Охота за бризолом ведётся в диких селератных лесах Урала, растущих в 10 раз быстрее обычных (всё из-за радиации). А людьми, выезжающими в такие вылазки, движут корыстные цели – бригадиры таких групп получают немаленькие деньги. Вырубка деревьев, богатых топливом, сопряжена с огромным риском для жизни, потому что леса наводнены оставленными там машинами, которые, в свою очередь, почему-то запрограммированы на уничтожение людей.
Однако такая невнятная картина мира будет перед читателем не всегда. По мере чтения сеттинг романа будет любопытным образом искажаться в зависимости от того, кто из героев берет слово. Так, у городских из Челябы и Магнитки несколько иное представление о случившемся, а у «лесорубов», деревенских – все как им говорят: случилась ядерная война, нас победил Китай, городские нас ненавидят…
«Вегетация» – роман о современности, завёрнутый в фантастическую оболочку, а Иванов, хоть и через призму постапокалипсиса, рисует тех людей, кто сегодня живёт с установкой на несвободу и ненависть, как бы намекая, что таких – многовато. Но главное, что у одного персонажа (а, может, даже и двух) всё-таки получается выйти из этой парадигмы, и это настоящая редкость, большая победа. Смысл книги вертится вокруг этого единичного человеческого прозрения, и одновременно транслирует читателю, что важен каждый такой случай.
Есть ли в этом мире китайских брошенных машин, которыми управляет природа, надежда для людей? Как ни странно, она есть. Эволюция, это процесс, который невозможно направить в прошлое, и ивановский лес с его мицелярисом – это то будущее, тот организм, который осуществляет эволюцию в выдуманном дизельпанковом мире. Но если вдуматься, настоящая фантастика тут в том, что эту самую эволюцию постоянно хотят уничтожить сами же люди, ведь Бог не имеет других рук, кроме наших (с).
Алексей Иванов снова пишет о машинах, как о живых, возможно, потому, что веры в людей у него всё меньше. В «Вегетации» нет почти ни одного приятного персонажа, сплошь подлецы, насильники и мошенники, «глубинный народ» в его худшем виде, зарабатывающий на жизнь нечестными способами. Немногим из них на протяжении романа удаётся эволюционировать в кого-то более человечного и думающего, они просто этого не хотят, не понимают, зачем это нужно. Так что несмотря на фантастический антураж, «Вегетация» – роман о мировоззрении людей, и том, как тяжело оно меняется.
В романе Алексея мир (по классике российской антиутопии) разделился на 2 больших лагеря: Запад (Америка и Европа) и Восток (Китай). Случилась мировая ядерная война, и Россия теперь, конечно же, сырьевой придаток Китая. Только добывают уже не нефть, а валят деревья, точнее, перерабатывают их в бризол – новое топливо, которое нужно поставлять победившему Китаю. Охота за бризолом ведётся в диких селератных лесах Урала, растущих в 10 раз быстрее обычных (всё из-за радиации). А людьми, выезжающими в такие вылазки, движут корыстные цели – бригадиры таких групп получают немаленькие деньги. Вырубка деревьев, богатых топливом, сопряжена с огромным риском для жизни, потому что леса наводнены оставленными там машинами, которые, в свою очередь, почему-то запрограммированы на уничтожение людей.
Однако такая невнятная картина мира будет перед читателем не всегда. По мере чтения сеттинг романа будет любопытным образом искажаться в зависимости от того, кто из героев берет слово. Так, у городских из Челябы и Магнитки несколько иное представление о случившемся, а у «лесорубов», деревенских – все как им говорят: случилась ядерная война, нас победил Китай, городские нас ненавидят…
«Вегетация» – роман о современности, завёрнутый в фантастическую оболочку, а Иванов, хоть и через призму постапокалипсиса, рисует тех людей, кто сегодня живёт с установкой на несвободу и ненависть, как бы намекая, что таких – многовато. Но главное, что у одного персонажа (а, может, даже и двух) всё-таки получается выйти из этой парадигмы, и это настоящая редкость, большая победа. Смысл книги вертится вокруг этого единичного человеческого прозрения, и одновременно транслирует читателю, что важен каждый такой случай.
Есть ли в этом мире китайских брошенных машин, которыми управляет природа, надежда для людей? Как ни странно, она есть. Эволюция, это процесс, который невозможно направить в прошлое, и ивановский лес с его мицелярисом – это то будущее, тот организм, который осуществляет эволюцию в выдуманном дизельпанковом мире. Но если вдуматься, настоящая фантастика тут в том, что эту самую эволюцию постоянно хотят уничтожить сами же люди, ведь Бог не имеет других рук, кроме наших (с).
One thing that Telegram now offers to all users is the ability to “disappear” messages or set remote deletion deadlines. That enables users to have much more control over how long people can access what you’re sending them. Given that Russian law enforcement officials are reportedly (via Insider) stopping people in the street and demanding to read their text messages, this could be vital to protect individuals from reprisals. The company maintains that it cannot act against individual or group chats, which are “private amongst their participants,” but it will respond to requests in relation to sticker sets, channels and bots which are publicly available. During the invasion of Ukraine, Pavel Durov has wrestled with this issue a lot more prominently than he has before. Channels like Donbass Insider and Bellum Acta, as reported by Foreign Policy, started pumping out pro-Russian propaganda as the invasion began. So much so that the Ukrainian National Security and Defense Council issued a statement labeling which accounts are Russian-backed. Ukrainian officials, in potential violation of the Geneva Convention, have shared imagery of dead and captured Russian soldiers on the platform. In a message on his Telegram channel recently recounting the episode, Durov wrote: "I lost my company and my home, but would do it again – without hesitation." The news also helped traders look past another report showing decades-high inflation and shake off some of the volatility from recent sessions. The Bureau of Labor Statistics' February Consumer Price Index (CPI) this week showed another surge in prices even before Russia escalated its attacks in Ukraine. The headline CPI — soaring 7.9% over last year — underscored the sticky inflationary pressures reverberating across the U.S. economy, with everything from groceries to rents and airline fares getting more expensive for everyday consumers. Stocks closed in the red Friday as investors weighed upbeat remarks from Russian President Vladimir Putin about diplomatic discussions with Ukraine against a weaker-than-expected print on U.S. consumer sentiment.
from hk