Глава Европейского совета Мишель сообщил, что странам союза удалось согласовать помощь киевскому режиму в размере 50 млрд евро на 4 года. Решение было принято всеми странами единогласно. Из них 33 млрд евро это кредитные средства, 17 млрд - гранты. Большая часть денег в том или ином виде останется в Европейском союзе.
Что это значит для нас? То, что Специальная военная операция продолжится, и вполне возможно, что на все эти 4 года. Поставки вооружений и боеприпасов это слабое место западной помощи - запасы сильно истощены, а запустить производство на приемлемом уровне они все еще не могут. Зато есть много украинцев. Но им нужно платить деньги и в целом поддерживать экономику киевского режима на плаву, т.к. как самостоятельная единица она перестала существовать.
Ранее мы уже писали, что европейская финансовая помощь гораздо важнее, чем американская военная. Пока будет идти прямая денежная поддержка, украинцы будут покорно идти умирать "на нуле" даже без техники и артиллерии.
Глава Европейского совета Мишель сообщил, что странам союза удалось согласовать помощь киевскому режиму в размере 50 млрд евро на 4 года. Решение было принято всеми странами единогласно. Из них 33 млрд евро это кредитные средства, 17 млрд - гранты. Большая часть денег в том или ином виде останется в Европейском союзе.
Что это значит для нас? То, что Специальная военная операция продолжится, и вполне возможно, что на все эти 4 года. Поставки вооружений и боеприпасов это слабое место западной помощи - запасы сильно истощены, а запустить производство на приемлемом уровне они все еще не могут. Зато есть много украинцев. Но им нужно платить деньги и в целом поддерживать экономику киевского режима на плаву, т.к. как самостоятельная единица она перестала существовать.
Ранее мы уже писали, что европейская финансовая помощь гораздо важнее, чем американская военная. Пока будет идти прямая денежная поддержка, украинцы будут покорно идти умирать "на нуле" даже без техники и артиллерии.
Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders. But the Ukraine Crisis Media Center's Tsekhanovska points out that communications are often down in zones most affected by the war, making this sort of cross-referencing a luxury many cannot afford. The message was not authentic, with the real Zelenskiy soon denying the claim on his official Telegram channel, but the incident highlighted a major problem: disinformation quickly spreads unchecked on the encrypted app. Artem Kliuchnikov and his family fled Ukraine just days before the Russian invasion. The gold standard of encryption, known as end-to-end encryption, where only the sender and person who receives the message are able to see it, is available on Telegram only when the Secret Chat function is enabled. Voice and video calls are also completely encrypted.
from hk
