- Нет, нет и еще раз нет, эта картина не продается! И дело тут вовсе не в деньгах! –Эмме пришлось поднажать на дверь, чтоб наконец выпроводить назойливого посетителя. Он назвался изысканно – галеристом – но разговор вел, как обыкновенный торговец на рынке. Это выбило Эмму из сил. Убедившись, что наглец ушел, дверь заперта, и никто больше ее не побеспокоит, она села в старое, потертое на подлокотниках кресло и предалась своему любимому занятию. Созерцание и воспоминания – это всё, чем она жила последнее время. Со стены напротив на нее смотрела совсем юная Эмма, застенчивая, немного испуганная, но ужасно счастливая. Ее не нужно было просить не шевелиться, она не требовала перерыва и готова была с утра до вечера позировать. Художник, возможно, этого ее внутреннего восторга и не подозревал, увлеченный работой и благодарный за заказ. Знал бы он, чего стоило ей уговорить отца!
Он появился в Арле, маленьком городке на юге Франции, в конце зимы. В это время небо здесь пронзительно голубого цвета, яркое солнце растапливает снег, но ветер дует с такой силой, что без надобности местные жители не выходят на улицу. Сразу было видно, что приезжий с мистралем не знаком. Он выходил из номера с большого размера плоским ящиком за спиной, сложенными палками в руках и пытался шагать. Именно шагать, он и после так ходил – быстрыми размашистыми шагами. Но мистраль не обманешь быстротой, он и сам – скорость. А еще пронизывающий холод. Эмма наблюдала за ним из окна дома напротив. В это время года приезжие в Арле в диковинку, а этот и видом был чудаковат. Явно разочарованный, незнакомец скрывался в гостинице. Но раз за разом предпринимал новые попытки прогуляться по городу. С каждым его выходом девочка из окна отмечала все новые детали в его облике и неожиданно догадалась, он – художник! Ну конечно, мольберт за спиной, а в руках тренога. Как ей сразу это не пришло в голову?! С этого момента незнакомец, сам того не подозревая, завладел всем вниманием Эммы. Она сама любила рисовать, но в семье это ее увлечение не поощряли, а отец и вовсе однажды пригрозил, чтоб не занималась ерундой. Новости в небольших городках разлетаются быстро, и вскоре Эмма узнала, что приезжий – голландец, и занимается он живописью. К последнему местные отнеслись с некоторой настороженностью, слишком абстрактно для этих краев звучало его занятие. С тех пор, как потеплело, а мистраль сменила хорошая погода, не было у Эммы другого занятия, как незаметно следовать всюду, куда б не направился со своим холстом голландец. Конечно, когда не требовалась ее помощь по дому или в отцовском кафе. Она смотрела теперь на свой родной Арль, на его окрестности, горы, деревья и лица людей его глазами, глазами художника. И как будто только теперь сумела разглядеть необычайную красоту вокруг. Оказалось, когда закаты, предвещающие смену ветра, становятся оранжевыми, а порой и красными, здешняя земля приобретает синий оттенок. Голубое, цвета макрели, море, насколько можно его охватить взглядом, от палящих солнечных лучей становится то серым, то розовым. А горы нежнейшего лилового цвета, будто могучие войны, защищают от ветра арлезианские виноградники. Иногда художник заканчивал рисунок в один присест, а порой приходил в одно место по несколько раз. Казалось, он наносит мазки бессистемно, просто нервно водит кистью по холсту, но Эмму завораживало каждое его движение. Он был так увлечен рисованием, что ни разу не обратил внимание на свою преследовательницу. Но бдительности Эмма не теряла, боясь, что он заметит ее и прогонит – вид у приезжего живописца все же был суровый. 👇 #моё
- Нет, нет и еще раз нет, эта картина не продается! И дело тут вовсе не в деньгах! –Эмме пришлось поднажать на дверь, чтоб наконец выпроводить назойливого посетителя. Он назвался изысканно – галеристом – но разговор вел, как обыкновенный торговец на рынке. Это выбило Эмму из сил. Убедившись, что наглец ушел, дверь заперта, и никто больше ее не побеспокоит, она села в старое, потертое на подлокотниках кресло и предалась своему любимому занятию. Созерцание и воспоминания – это всё, чем она жила последнее время. Со стены напротив на нее смотрела совсем юная Эмма, застенчивая, немного испуганная, но ужасно счастливая. Ее не нужно было просить не шевелиться, она не требовала перерыва и готова была с утра до вечера позировать. Художник, возможно, этого ее внутреннего восторга и не подозревал, увлеченный работой и благодарный за заказ. Знал бы он, чего стоило ей уговорить отца!
Он появился в Арле, маленьком городке на юге Франции, в конце зимы. В это время небо здесь пронзительно голубого цвета, яркое солнце растапливает снег, но ветер дует с такой силой, что без надобности местные жители не выходят на улицу. Сразу было видно, что приезжий с мистралем не знаком. Он выходил из номера с большого размера плоским ящиком за спиной, сложенными палками в руках и пытался шагать. Именно шагать, он и после так ходил – быстрыми размашистыми шагами. Но мистраль не обманешь быстротой, он и сам – скорость. А еще пронизывающий холод. Эмма наблюдала за ним из окна дома напротив. В это время года приезжие в Арле в диковинку, а этот и видом был чудаковат. Явно разочарованный, незнакомец скрывался в гостинице. Но раз за разом предпринимал новые попытки прогуляться по городу. С каждым его выходом девочка из окна отмечала все новые детали в его облике и неожиданно догадалась, он – художник! Ну конечно, мольберт за спиной, а в руках тренога. Как ей сразу это не пришло в голову?! С этого момента незнакомец, сам того не подозревая, завладел всем вниманием Эммы. Она сама любила рисовать, но в семье это ее увлечение не поощряли, а отец и вовсе однажды пригрозил, чтоб не занималась ерундой. Новости в небольших городках разлетаются быстро, и вскоре Эмма узнала, что приезжий – голландец, и занимается он живописью. К последнему местные отнеслись с некоторой настороженностью, слишком абстрактно для этих краев звучало его занятие. С тех пор, как потеплело, а мистраль сменила хорошая погода, не было у Эммы другого занятия, как незаметно следовать всюду, куда б не направился со своим холстом голландец. Конечно, когда не требовалась ее помощь по дому или в отцовском кафе. Она смотрела теперь на свой родной Арль, на его окрестности, горы, деревья и лица людей его глазами, глазами художника. И как будто только теперь сумела разглядеть необычайную красоту вокруг. Оказалось, когда закаты, предвещающие смену ветра, становятся оранжевыми, а порой и красными, здешняя земля приобретает синий оттенок. Голубое, цвета макрели, море, насколько можно его охватить взглядом, от палящих солнечных лучей становится то серым, то розовым. А горы нежнейшего лилового цвета, будто могучие войны, защищают от ветра арлезианские виноградники. Иногда художник заканчивал рисунок в один присест, а порой приходил в одно место по несколько раз. Казалось, он наносит мазки бессистемно, просто нервно водит кистью по холсту, но Эмму завораживало каждое его движение. Он был так увлечен рисованием, что ни разу не обратил внимание на свою преследовательницу. Но бдительности Эмма не теряла, боясь, что он заметит ее и прогонит – вид у приезжего живописца все же был суровый. 👇 #моё
As such, the SC would like to remind investors to always exercise caution when evaluating investment opportunities, especially those promising unrealistically high returns with little or no risk. Investors should also never deposit money into someone’s personal bank account if instructed. But the Ukraine Crisis Media Center's Tsekhanovska points out that communications are often down in zones most affected by the war, making this sort of cross-referencing a luxury many cannot afford. "He has kind of an old-school cyber-libertarian world view where technology is there to set you free," Maréchal said. "He has to start being more proactive and to find a real solution to this situation, not stay in standby without interfering. It's a very irresponsible position from the owner of Telegram," she said. Although some channels have been removed, the curation process is considered opaque and insufficient by analysts.
from hk
