В душе, растянутой печалью, Нет места смыслу и словам. Там холод, лед и тишина, И крик подавлено отчаянный, И от тоски тоска, и боль болит, и ранит рана, И от усталости устала, и воет на душе с оскалом Пес С печальным взглядом. Он воет-молит о спасении и безутешен в нетерпении. И в поисках виновника всех бед Он рыщет очень много лет. И не находит, хоть и мимо Он каждый день снует тоскливо, Украдкой поправляя шаль, веревку с мылом. Он каждый день глядит ему в глаза — Виновнику всех бед и стонов. Он каждый день его хоронит Застёжкой старого пальто, Флаконом с ветхого трюмо, Беретом, выеденным молью. Он с ним уходит из квартиры под скрип и скрежет половиц. Он с ним шатается по барам и караулит там блудниц, А утром, после возлияний, стоит с ним, курит у окна И снова ищет виноватых, И не находит. Как всегда. Он слеп от ядерного взрыва Или с рождения — как знать? Он хочет жить, как царь, красиво, Обогатиться, воспринять Духовно телом, телом душу. И в душе смыть себя потом. И просочившись в сливе ванной, Уняв тоску, познав себя, Он виноватого однажды Отыщет в зеркале ножа.
В душе, растянутой печалью, Нет места смыслу и словам. Там холод, лед и тишина, И крик подавлено отчаянный, И от тоски тоска, и боль болит, и ранит рана, И от усталости устала, и воет на душе с оскалом Пес С печальным взглядом. Он воет-молит о спасении и безутешен в нетерпении. И в поисках виновника всех бед Он рыщет очень много лет. И не находит, хоть и мимо Он каждый день снует тоскливо, Украдкой поправляя шаль, веревку с мылом. Он каждый день глядит ему в глаза — Виновнику всех бед и стонов. Он каждый день его хоронит Застёжкой старого пальто, Флаконом с ветхого трюмо, Беретом, выеденным молью. Он с ним уходит из квартиры под скрип и скрежет половиц. Он с ним шатается по барам и караулит там блудниц, А утром, после возлияний, стоит с ним, курит у окна И снова ищет виноватых, И не находит. Как всегда. Он слеп от ядерного взрыва Или с рождения — как знать? Он хочет жить, как царь, красиво, Обогатиться, воспринять Духовно телом, телом душу. И в душе смыть себя потом. И просочившись в сливе ванной, Уняв тоску, познав себя, Он виноватого однажды Отыщет в зеркале ножа.
The message was not authentic, with the real Zelenskiy soon denying the claim on his official Telegram channel, but the incident highlighted a major problem: disinformation quickly spreads unchecked on the encrypted app. Telegram Messenger Blocks Navalny Bot During Russian Election Pavel Durov, Telegram's CEO, is known as "the Russian Mark Zuckerberg," for co-founding VKontakte, which is Russian for "in touch," a Facebook imitator that became the country's most popular social networking site. Unlike Silicon Valley giants such as Facebook and Twitter, which run very public anti-disinformation programs, Brooking said: "Telegram is famously lax or absent in its content moderation policy." "We're seeing really dramatic moves, and it's all really tied to Ukraine right now, and in a secondary way, in terms of interest rates," Octavio Marenzi, CEO of Opimas, told Yahoo Finance Live on Thursday. "This war in Ukraine is going to give the Fed the ammunition, the cover that it needs, to not raise interest rates too quickly. And I think Jay Powell is a very tepid sort of inflation fighter and he's not going to do as much as he needs to do to get that under control. And this seems like an excuse to kick the can further down the road still and not do too much too soon."
from hk
