В одну из суббот Господь исцеляет женщину, которая была согбена и не могла разогнуться 18 лет. Когда нам евангелист повествует о каком-то чуде, он желает нам рассказать какую-то идею, которая выражена в этом чуде. Самое чудо, конечно, прекрасно, но оно не стоит того, чтобы о нём рассказывать. Стоит рассказывать, только когда оно означает гораздо больше, чем произошедшее нечто тогда. Что означает этот случай? Это означает, что люди согбенные, духовно согнутые под заповедями и под установлениями человеческими, - Христос приходит и разгибает их. Эта женщина, которая пришла в синагогу получить очередную порцию нагибания от законников, получила свободу, и она славила Бога. Потому что славить Бога может только человек, который стал прямо и стоит расправлен. А согнутый человек, духовно согнутый, не может славить Бога. Он может только бояться и приспосабливаться, он может только страдать, и за свои страдания выпрашивать какие-то надежды. Христос говорит: “Встань, распрямись”. И здесь Он говорит, что они [законники] лицемеры, и они не должны быть лицемерами. Он противопоставляет непротивопоставимое. Он говорит: “Вы же тоже нарушаете субботу. Каждый из вас отвязывает вола или осла, идёт его поить или кормить”. Ещё можно добавить, что в субботу евреи принимают роды, и другие дела могут делать. Он противопоставляет практику жизни и её лозунги, её священные декларации. И расстояние между жизнью и тем, что мы декларируем, всегда должно быть. Это и делает нас людьми. Мы похожи на демонстрантов, которые идут в одной колонне и кричат: “Свобода! Демократия! Борьба с коррупцией!” Эти люди никогда не видели свободы, демократии и борьбы с коррупцией. Но эти лозунги их объединяют, эти лозунги делают их одним мощным потоком. Эти кричалки их греют, и они ради них готовы лишиться здоровья и жизни. Потому что то, что человек декларирует, всегда далеко отстоит и должно далеко отстоять от реальности. Мы все говорим: “старцы”, “Предание”, “забота Божия”, “Бог меня не оставит”, - но тем не менее, православные уходя вешают замок на дверь и сигнализацию на машину ставят, ровно так, как это делают те, кто говорят, что нет никакого Бога, который позаботится обо мне. И таким образом, мы никогда не позволим себе убрать лозунг, что Бог заботится о нас. Но мы будем поступать всё равно на практике так, словно бы Он не заботится о нас. И придёт какой-нибудь Иисус, и скажет: “Ну вот видите, Вы живёте одним образом, а декларируйте другое”. А мы ему ответим: “А как иначе? Ты хочешь, чтобы мы, как улитки или гусеницы, жили тем, что мы делаем прямо сейчас?” Нет, у нас есть воображение, у нас есть место для шага вперед. Пусть и воображаемое. Пусть никогда мы его не сделаем, но без этого пространства мы не можем жить. Да, мы с амвона всегда будем говорить: “Просите, и дастся вам, ищите и обрящете. Всё, чего не попросите с верою, получите”, - и в то же самое время никто из нас не захочет, чтобы его оперировал молитвенник, а не профессиональный хирург, пусть даже и атеист, не так ли? Именно так. И мы тоже, как те фарисеи, заботимся о своей субботе, о своём воскресенье. Мы заботимся об этом точно так же, мы говорим: “Не рушьте наши лозунги, мы же все разбредёмся”. Одно дело - жизнь, а другое дело - социальная интеграция, социальная религиозная коммуникация, она нуждается в совершенно придуманных вещах. И мы будем объединяться не вокруг того, что “смотри, а булочка с ягодами, а вот у тебя пирожок с капустой”. Вокруг этого люди не могут объединиться. Они объединяются вокруг своей мечты. И суббота, и вообще закон для иудеев - это была мечта о другом мире. В мире, когда все соблюдают, в мире правил, в мире, где всё происходит так, как должно происходить. И мы должны соблюдать некоторые сигнификаторы, то есть некоторые элементы другого мира. Если мы не будем соблюдать элементы другого мира, мы признаемся себе, что никакого другого мира нет и не будет, и более того, мы в него не верим. ⬇️
В одну из суббот Господь исцеляет женщину, которая была согбена и не могла разогнуться 18 лет. Когда нам евангелист повествует о каком-то чуде, он желает нам рассказать какую-то идею, которая выражена в этом чуде. Самое чудо, конечно, прекрасно, но оно не стоит того, чтобы о нём рассказывать. Стоит рассказывать, только когда оно означает гораздо больше, чем произошедшее нечто тогда. Что означает этот случай? Это означает, что люди согбенные, духовно согнутые под заповедями и под установлениями человеческими, - Христос приходит и разгибает их. Эта женщина, которая пришла в синагогу получить очередную порцию нагибания от законников, получила свободу, и она славила Бога. Потому что славить Бога может только человек, который стал прямо и стоит расправлен. А согнутый человек, духовно согнутый, не может славить Бога. Он может только бояться и приспосабливаться, он может только страдать, и за свои страдания выпрашивать какие-то надежды. Христос говорит: “Встань, распрямись”. И здесь Он говорит, что они [законники] лицемеры, и они не должны быть лицемерами. Он противопоставляет непротивопоставимое. Он говорит: “Вы же тоже нарушаете субботу. Каждый из вас отвязывает вола или осла, идёт его поить или кормить”. Ещё можно добавить, что в субботу евреи принимают роды, и другие дела могут делать. Он противопоставляет практику жизни и её лозунги, её священные декларации. И расстояние между жизнью и тем, что мы декларируем, всегда должно быть. Это и делает нас людьми. Мы похожи на демонстрантов, которые идут в одной колонне и кричат: “Свобода! Демократия! Борьба с коррупцией!” Эти люди никогда не видели свободы, демократии и борьбы с коррупцией. Но эти лозунги их объединяют, эти лозунги делают их одним мощным потоком. Эти кричалки их греют, и они ради них готовы лишиться здоровья и жизни. Потому что то, что человек декларирует, всегда далеко отстоит и должно далеко отстоять от реальности. Мы все говорим: “старцы”, “Предание”, “забота Божия”, “Бог меня не оставит”, - но тем не менее, православные уходя вешают замок на дверь и сигнализацию на машину ставят, ровно так, как это делают те, кто говорят, что нет никакого Бога, который позаботится обо мне. И таким образом, мы никогда не позволим себе убрать лозунг, что Бог заботится о нас. Но мы будем поступать всё равно на практике так, словно бы Он не заботится о нас. И придёт какой-нибудь Иисус, и скажет: “Ну вот видите, Вы живёте одним образом, а декларируйте другое”. А мы ему ответим: “А как иначе? Ты хочешь, чтобы мы, как улитки или гусеницы, жили тем, что мы делаем прямо сейчас?” Нет, у нас есть воображение, у нас есть место для шага вперед. Пусть и воображаемое. Пусть никогда мы его не сделаем, но без этого пространства мы не можем жить. Да, мы с амвона всегда будем говорить: “Просите, и дастся вам, ищите и обрящете. Всё, чего не попросите с верою, получите”, - и в то же самое время никто из нас не захочет, чтобы его оперировал молитвенник, а не профессиональный хирург, пусть даже и атеист, не так ли? Именно так. И мы тоже, как те фарисеи, заботимся о своей субботе, о своём воскресенье. Мы заботимся об этом точно так же, мы говорим: “Не рушьте наши лозунги, мы же все разбредёмся”. Одно дело - жизнь, а другое дело - социальная интеграция, социальная религиозная коммуникация, она нуждается в совершенно придуманных вещах. И мы будем объединяться не вокруг того, что “смотри, а булочка с ягодами, а вот у тебя пирожок с капустой”. Вокруг этого люди не могут объединиться. Они объединяются вокруг своей мечты. И суббота, и вообще закон для иудеев - это была мечта о другом мире. В мире, когда все соблюдают, в мире правил, в мире, где всё происходит так, как должно происходить. И мы должны соблюдать некоторые сигнификаторы, то есть некоторые элементы другого мира. Если мы не будем соблюдать элементы другого мира, мы признаемся себе, что никакого другого мира нет и не будет, и более того, мы в него не верим. ⬇️
BY Открытый канал Вячеслава Рубского
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Emerson Brooking, a disinformation expert at the Atlantic Council's Digital Forensic Research Lab, said: "Back in the Wild West period of content moderation, like 2014 or 2015, maybe they could have gotten away with it, but it stands in marked contrast with how other companies run themselves today." The news also helped traders look past another report showing decades-high inflation and shake off some of the volatility from recent sessions. The Bureau of Labor Statistics' February Consumer Price Index (CPI) this week showed another surge in prices even before Russia escalated its attacks in Ukraine. The headline CPI — soaring 7.9% over last year — underscored the sticky inflationary pressures reverberating across the U.S. economy, with everything from groceries to rents and airline fares getting more expensive for everyday consumers. Perpetrators of such fraud use various marketing techniques to attract subscribers on their social media channels. Since its launch in 2013, Telegram has grown from a simple messaging app to a broadcast network. Its user base isn’t as vast as WhatsApp’s, and its broadcast platform is a fraction the size of Twitter, but it’s nonetheless showing its use. While Telegram has been embroiled in controversy for much of its life, it has become a vital source of communication during the invasion of Ukraine. But, if all of this is new to you, let us explain, dear friends, what on Earth a Telegram is meant to be, and why you should, or should not, need to care.
from hk
