В 2022 году в села Якутии отправятся работать 147 медиков, 29 из них — в арктическую зону. Замотивировать специалистов переехать из столицы региона в труднодоступные села сложно, но в республике планомерно повышают статус сельского врача: работают программы «Земский доктор/фельдшер» и «Модернизация первичного звена здравоохранения».
На сегодняшний день программа «Земский доктор/фельдшер» стала одним из наиболее действенных инструментов привлечения врачей и среднего медицинского персонала туда, где они нужней всего — на селе.
Каждому медику при переезде в небольшие населенные пункты выплачивается единовременная компенсация. В 2020 году Глава Якутии в два раза увеличил эту сумму до 2 млн рублей для врачей и 1 млн рублей для фельдшеров. Это вдохнуло в программы новую жизнь, ведь на такую компенсацию медики уже могут комфортно начать работу и купить жилье.
Еще одним решением Айсена Николаева стал запуск республиканской меры стимулирования врачей, которые отправятся работать в Нерюнгри. С 2022 года им также выплачивают по 1 млн рублей. Это, конечно же, не Арктика, но и в Южной Якутии фиксируется нехватка специалистов. Региональные власти постепенно решают эту проблему.
В 2022 году в села Якутии отправятся работать 147 медиков, 29 из них — в арктическую зону. Замотивировать специалистов переехать из столицы региона в труднодоступные села сложно, но в республике планомерно повышают статус сельского врача: работают программы «Земский доктор/фельдшер» и «Модернизация первичного звена здравоохранения».
На сегодняшний день программа «Земский доктор/фельдшер» стала одним из наиболее действенных инструментов привлечения врачей и среднего медицинского персонала туда, где они нужней всего — на селе.
Каждому медику при переезде в небольшие населенные пункты выплачивается единовременная компенсация. В 2020 году Глава Якутии в два раза увеличил эту сумму до 2 млн рублей для врачей и 1 млн рублей для фельдшеров. Это вдохнуло в программы новую жизнь, ведь на такую компенсацию медики уже могут комфортно начать работу и купить жилье.
Еще одним решением Айсена Николаева стал запуск республиканской меры стимулирования врачей, которые отправятся работать в Нерюнгри. С 2022 года им также выплачивают по 1 млн рублей. Это, конечно же, не Арктика, но и в Южной Якутии фиксируется нехватка специалистов. Региональные власти постепенно решают эту проблему.
Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders. Given the pro-privacy stance of the platform, it’s taken as a given that it’ll be used for a number of reasons, not all of them good. And Telegram has been attached to a fair few scandals related to terrorism, sexual exploitation and crime. Back in 2015, Vox described Telegram as “ISIS’ app of choice,” saying that the platform’s real use is the ability to use channels to distribute material to large groups at once. Telegram has acted to remove public channels affiliated with terrorism, but Pavel Durov reiterated that he had no business snooping on private conversations. So, uh, whenever I hear about Telegram, it’s always in relation to something bad. What gives? At its heart, Telegram is little more than a messaging app like WhatsApp or Signal. But it also offers open channels that enable a single user, or a group of users, to communicate with large numbers in a method similar to a Twitter account. This has proven to be both a blessing and a curse for Telegram and its users, since these channels can be used for both good and ill. Right now, as Wired reports, the app is a key way for Ukrainians to receive updates from the government during the invasion. On February 27th, Durov posted that Channels were becoming a source of unverified information and that the company lacks the ability to check on their veracity. He urged users to be mistrustful of the things shared on Channels, and initially threatened to block the feature in the countries involved for the length of the war, saying that he didn’t want Telegram to be used to aggravate conflict or incite ethnic hatred. He did, however, walk back this plan when it became clear that they had also become a vital communications tool for Ukrainian officials and citizens to help coordinate their resistance and evacuations.
from hk
