Надо как-то оправдывать, что изначально канал замысливался как читательский блог, а то в последнее время впечатлениями от прочитанных/прослушанных книг делюсь редко. К небольшому дебютному роману "Там темно" Марии Лебедевой я подбиралась с лета, в три подхода, как к снаряду. Начинала в аудио - и выключила на второй главе: немыслимо разбазаривать такой текст в звук, тут то и дело хочется останавливаться и перечитывать строчку, и снова, и снова. Потому что невыносимо точно, запредельно искренне - чувствуешь все так, как будто после долгой зимы сняла тулуп, шапку, колготы, рукавицы - и вдруг всей кожей почувствовала ветер, свежий и сильный. И стоишь вот на этом ветру, расхристанная, почти простывшая и бесконечно счастливая и свободная. Если пытаться свести текст к фабуле, то она окажется простой: две единокровные сестры впервые встречаются после смерти отца. Кира пытается прорваться из кокона "хорошей девочки", выглянуть из-под тени отца, который преподавал в университете и вечно исчезал в "командировки" к чужой семье, к другой дочери. Она взяла академ, подрабатывает в хостеле и пробует писать, превозмогая бессилие и немоту. Яся - трудный подросток, ершистый, язвительный, беспощадный к миру и к себе. А ещё есть белая сова. И много-много жизни и правды за всем этим. В общем, меня раздирают противоречивые чувства: с одной стороны - скорее рассказать всем вокруг об этой книге, а с другой - урча, утащить ее в свою берлогу и спрятать, мою прелесть.
Надо как-то оправдывать, что изначально канал замысливался как читательский блог, а то в последнее время впечатлениями от прочитанных/прослушанных книг делюсь редко. К небольшому дебютному роману "Там темно" Марии Лебедевой я подбиралась с лета, в три подхода, как к снаряду. Начинала в аудио - и выключила на второй главе: немыслимо разбазаривать такой текст в звук, тут то и дело хочется останавливаться и перечитывать строчку, и снова, и снова. Потому что невыносимо точно, запредельно искренне - чувствуешь все так, как будто после долгой зимы сняла тулуп, шапку, колготы, рукавицы - и вдруг всей кожей почувствовала ветер, свежий и сильный. И стоишь вот на этом ветру, расхристанная, почти простывшая и бесконечно счастливая и свободная. Если пытаться свести текст к фабуле, то она окажется простой: две единокровные сестры впервые встречаются после смерти отца. Кира пытается прорваться из кокона "хорошей девочки", выглянуть из-под тени отца, который преподавал в университете и вечно исчезал в "командировки" к чужой семье, к другой дочери. Она взяла академ, подрабатывает в хостеле и пробует писать, превозмогая бессилие и немоту. Яся - трудный подросток, ершистый, язвительный, беспощадный к миру и к себе. А ещё есть белая сова. И много-много жизни и правды за всем этим. В общем, меня раздирают противоречивые чувства: с одной стороны - скорее рассказать всем вокруг об этой книге, а с другой - урча, утащить ее в свою берлогу и спрятать, мою прелесть.
Russian President Vladimir Putin launched Russia's invasion of Ukraine in the early-morning hours of February 24, targeting several key cities with military strikes. The company maintains that it cannot act against individual or group chats, which are “private amongst their participants,” but it will respond to requests in relation to sticker sets, channels and bots which are publicly available. During the invasion of Ukraine, Pavel Durov has wrestled with this issue a lot more prominently than he has before. Channels like Donbass Insider and Bellum Acta, as reported by Foreign Policy, started pumping out pro-Russian propaganda as the invasion began. So much so that the Ukrainian National Security and Defense Council issued a statement labeling which accounts are Russian-backed. Ukrainian officials, in potential violation of the Geneva Convention, have shared imagery of dead and captured Russian soldiers on the platform. For example, WhatsApp restricted the number of times a user could forward something, and developed automated systems that detect and flag objectionable content. In 2014, Pavel Durov fled the country after allies of the Kremlin took control of the social networking site most know just as VK. Russia's intelligence agency had asked Durov to turn over the data of anti-Kremlin protesters. Durov refused to do so. These administrators had built substantial positions in these scrips prior to the circulation of recommendations and offloaded their positions subsequent to rise in price of these scrips, making significant profits at the expense of unsuspecting investors, Sebi noted.
from hk
