Слава очень досадует, когда в СМИ или популярных блогах его называют активистом, и немного недоумевает, когда называет музыкантом. А когда его называют соавтором паблика "Дореволюционный советчик", это просто некорректно: паблик — целиком его детище, это в одноименной музыкальной группе было несколько музыкантов. В общем, инструкция от Славы, как его можно называть. Дорогие журналисты и блогеры, возьмите на заметку, пожалуйста!

"Во избежание недоразумений напишу, как бы я хотел упоминаться где бы то ни было. Я автор, идеолог и креативный директор культурного явления "Дореволюционный советчик", креатор и пиарщик, автор популярных рекламный кампаний и вирусных мемов, поэт, писатель, блогер, public thinker ("публичный мыслитель"), в похожей терминологии, например, себя позиционировала Айн Ренд. Когда пишут, что я музыкант, я не против, с пояснением, что я не "профессиональный классический музыкант", понятие профессионализма в современном искусстве размыто, я умею сделать, воплотить свой замысел и в смысле звука тоже. Я artist в англоязычном значении — многоуровневый творческий деятель".

Почтовые голуби из Коми прилетели, аналогового твиттера принесли.

Друзья, пока не пишите Славе: его переводят из СИЗО Сосногорска куда-то, где он будет отбывать срок. Мы пока точно не знаем, куда, как узнаем, сразу сообщим.

А пока держите ещё немного аналогового твиттера!

Славу вернули в вологодское СИЗО, где он был до этого, вероятно, скоро снова куда-то повезут.

Он называет свои перемещения тур-де-фсин — что ж, значит, поездка в Коми была новогодним туром!

Сегодня Слава сидит в тюрьме ровно год. Мы не придумали, что сказать по этому поводу, поэтому держите ещё одно его стихотворение.

Сидим. Едим.
Сидим. Лежим.
Сидим. Пиздим.
Сидим. Пускаем дым.
Сидим. Грустим.
Сидим. Спим.
Сидим. Дурью маемся.
Сидим. Отжимаемся.
Сидим. Скучаем.
Сидим. Делаем чай.
Сидим. Чихаем.
Сидим. Читаем.
Сидим. Бреемся.
Сидим. Надеемся.
Сидим. Нагоняем жути.
Сидим. Шутим.
Сидим. Растут дети.
Сидим. Везут. Едем.
Сидим в машине.
Сидим в суде.
Сидим. Жизнь идёт по пизде.
Сидим. Вспоминаем дом,
где всё своим чередом.
Сидим. Днём и ночью.
Сидим. Дрочим.
Сидим. Ждём письма близких.
Сидим. Темнеет быстро.
Сидим. Дунули.
Сидим. Думаем.
О Риме, Цусиме и Хиросиме,
о любви, живучей и негасимой,
о том, какими бывают люди,
о заповеди «не сажай и не садим будешь»,
о любви, о святом духе, Отце и Сыне,
о знакомых, наврядли живых ныне,
о законе, как об извечном дышле.
Сидим. Вышли.

(«Сидим. Едим» — это тюремный сервис, через который мы посылаем Славе вкусности. Он, как видите, заценил название).

Тур-де-фсин обрёл точку назначения: Тула. Из исправительной колонии дальше везти не должны.

Тур-де-фсин всё ещё продолжается: до Тулы Слава пока не добрался.

Российские расстояния удивительны!

Соскучились по песням-переделкам в стиле "Дореволюционного советчика"? Ловите новую славину переделку!

На спящий Зимний опускается туман
Ждут кумачи по подворотням и дворам
А нам всё это не впервой
Побиться об заклад с судьбой
Во имя чести офицерской примем бой.

Да! Пусть чернь и шантрапа
Составят мезальянс
И жульничают в преферанс
Да! Когда опять в чести
Нечестная игра —
Прорвёмся! — ответят юнкера.
Прорвёмся, юнкера!

В нас Петроград плюёт свинцом
Со всех сторон
Будь проклят чёртов
Пломбированный вагон.
Сейчас бы пить «рояль бурбон»
И мчать к мамзелям в пансион
А не «Максимов» слушать
Зычный баритон.

Да! Пусть в тронной зале
С позолоченными бра
От залпа крейсера дыра.
Да! Но если завтра будет
Тяжелей сто крат —
Прорвёмся! — ответят юнкера.
Прорвёмся, юнкера!

В горжетке Керенский
Ступает на перрон,
Ему бы мужества
И в женский батальон.
По льду шагает матросня
Стальными яйцами звеня,
Нас дамы с фланга
Прикрывают от огня.

Да! Сияет на Невой
Ракетная звезда
Тревожа медного Петра.
Да! И пусть патронов хватит
Только до утра —
Прорвёмся! — ответят юнкера.
Прорвёмся, юнкера!

По братьям раненым
Идёт в атаку брат.
Поручик мой жать на курок
Уже не рад.
В их венах злой
Балтийский чай
Воспенил яростную дурь,
Но в наших чистая
Небесная лазурь.

Да! Здесь каждый за друзей
Себя отдать готов.
Да! За веру, правду и любовь!
Да! Пусть красным заревом
Пылают вечера —
Прорвёмся! — ответят юнкера.
Прорвёмся, юнкера!

Кстати, если вам захотелось это спеть под какой-нибудь музыкальный инструмент, не сдерживайте себя и шлите нам своё исполнение, а мы выложим.

(Местоположение Славы всё ещё не знаем, заслали с утра очередное письмо в ИК-2 Тулы, проверим, доехал ли).

Ребята! Прекрасная новость! Слава жив, здоров и даже в Туле. У него всё закончилось и он просит передачу.

Скорее всего, это СИЗО-1 Тулы, которое находится в соседнем доме с ИК-2. Но мы не уверены. Возможно это сама ИК-2 Тулы. Они обе в центре города — ул. Мориса Тореза, д. 11, у одного корпус А, у другого Б. Это всё равно так далеко от нас, что мы пока не разобрались.

Есть ли кто-то в Туле, кто мог бы привезти передачу (желательно большую) и попытаться её сдать в СИЗО или ИК? Или хотя бы спросить в бюро передач этого фсин-анклава, в каком из учреждений числится Слава.

Пишите в чат или в бот @slavamalakhov_bot

Друзья, будете смеяться (грустно), но мы опять не знаем, где Слава. Добрый человек из Тулы, который согласился нам помочь, сходил с передачкой в тульскую ИК-2 и СИЗО на той же территории, и ему сказали, что Малахов Вячеслав Игоревич у них не числится.

Тут могут быть два варианта.

1. Славу повезли дальше по этапу куда-то ещё. Велика Россия, а одного зека поместить некуда.
2. Его забыли внести в списки тех, кому положена передачка.

Не унываем, ждём, пока сам найдёт способ передать весточку. У него есть бланки зона-телекома, их можно отправить из любого места, где действует этот сервис. Правда, на бланках будет указано то учреждение, где они распечатаны, но мы надеемся, что он сам напишет название нового места. Закинули ему денег на тюремный магазин, если он всё-таки в ИК-2, сможет себе что-нибудь купить.

Пожалуйста, как только вы получите любую весточку от Славы — расскажите нам!