Каково положение мобилизованных и наша роль в Группировке в сентябре 2024-го?
Нас больше не упоминают в новостях с осени прошлого года. Потому что свои месяцы славы в виде отражения контрнаступа ВСУ получили — и хватит. А также потому, что тогда же примерно, как можно наблюдать по организационным решениям, были сняты лимиты на расход личного состава, и нашему руководству постепенно стало плевать кого гнать в штурмы — мобов, штатных, новых контрабасов, краткосрочников или зэков.
На октябрь 2023-го мобилизованные были большинством во многих воинских частях. В том числе, в самой пехоте. С началом наступления мобилизованная пехота стала заканчиваться.
Есть в Армии Обороны Руанды такая бригада. Называется «Белые кирасиры». В ней пехоту обновляли раз в 1-1,5 месяца в батальонах. Поэтому мобилизованную пехоту с опытом летних боёв под Сватово угробили примерно к декабрю.
В двух известных полках, созданных при мобилизации, схожая история.
В нашем полку удалось растянуть эту историю на год. В октябре 2023-го — 90% полка мобы. После жестоких боёв в лесополках от Ивановки до Синьковки в январе этого года было 2/3 от состава батальонов. Сейчас уже хорошо, если 10% наберётся.
Это если про пехоту говорить.
Да, я слышал как минимум про один моб.полк, который избегал такой участи долго, до боёв под Волчанском. А там он быстро истощился и выдохся.
К этому тренду надо добавить политику высасывания «ненужных» из всех подразделений, начиная с «безлошадных» танкистов, заканчивая ремонтными ротами и связистами. В результате, если ещё в марте этого года мобы в этих подразделениях составляли большинство, то сейчас, после «выжимания досуха», хорошо, если нас 50-60% на подразделение того или иного рода войск в полку.
К этому для полной картины нужно добавить тренд на новых контрактников. Сейчас они в лучах славы — им и подъёмные, как то, что многим из нас удалось скопить за 2 года службы, им и реклама по телеку, и внимание политиков. Мобилизованных как будто и нет уже — но мы есть.
А в тени этого тренда на контрактников происходят всякие уродства, вроде того, что происходит в тех же «Белых кирасирах» — перед мобилизованными поставлен ультиматум «либо на контракт, либо в штурм». И это происходит не только в этой бригаде.
Если же брать более-менее нормальные части, вроде нашей (на 3 с плюсом, либо в чём-то на 4 с минусом), то мобилизованные по видам выполняемых работ и поручений мало чем отличаются от штатных контрактников. Отличие в другом — мы по-прежнему люди, набранные для войны, и если штатные могут позволить себе ротацию на работу в глубоком тылу и даже в ППД, то мы — нет.
У некоторых из нас даже есть новые контрактники на обучении. Часть из них прошла передок. Буквально 1-2 штурма до ранения и выбывания. Часть попала сразу в тыл из-за изначальной негодности по здоровью. Чувствуешь себя неловко, когда рулишь «дедом» лет под 50, выглядящим, как дед. Вот такое подкрепление нам набрали военкоматы.
Самое дерьмо заключается в том, что, несмотря на все достижения и заслуги за 2 года, у нас, мобов, нет никакой защиты от произвола командования, выполняющего высочайшую волю набрать «профессионалов» (заместо нас, «любителей», в том числе). Однажды можно оказаться в ситуации, когда командир или начальник приведёт вчерашнего срочника или «деда» и скажет «Дела передавай». На вопрос «А я теперь куда?» может последовать ответ «Разберёмся». И вот ты в штурмовой роте. Но если для новых контрактников это старт карьеры — те, кто выжил, после ранения распределяются по подразделениям второй линии и по тылу, то для тебя — очевидный конец.
Ибо демобилизовывать нельзя, а куда девать заменяемых контрактниками мобов? На мясокомбинате пока что безотходное производство.
Каково положение мобилизованных и наша роль в Группировке в сентябре 2024-го?
Нас больше не упоминают в новостях с осени прошлого года. Потому что свои месяцы славы в виде отражения контрнаступа ВСУ получили — и хватит. А также потому, что тогда же примерно, как можно наблюдать по организационным решениям, были сняты лимиты на расход личного состава, и нашему руководству постепенно стало плевать кого гнать в штурмы — мобов, штатных, новых контрабасов, краткосрочников или зэков.
На октябрь 2023-го мобилизованные были большинством во многих воинских частях. В том числе, в самой пехоте. С началом наступления мобилизованная пехота стала заканчиваться.
Есть в Армии Обороны Руанды такая бригада. Называется «Белые кирасиры». В ней пехоту обновляли раз в 1-1,5 месяца в батальонах. Поэтому мобилизованную пехоту с опытом летних боёв под Сватово угробили примерно к декабрю.
В двух известных полках, созданных при мобилизации, схожая история.
В нашем полку удалось растянуть эту историю на год. В октябре 2023-го — 90% полка мобы. После жестоких боёв в лесополках от Ивановки до Синьковки в январе этого года было 2/3 от состава батальонов. Сейчас уже хорошо, если 10% наберётся.
Это если про пехоту говорить.
Да, я слышал как минимум про один моб.полк, который избегал такой участи долго, до боёв под Волчанском. А там он быстро истощился и выдохся.
К этому тренду надо добавить политику высасывания «ненужных» из всех подразделений, начиная с «безлошадных» танкистов, заканчивая ремонтными ротами и связистами. В результате, если ещё в марте этого года мобы в этих подразделениях составляли большинство, то сейчас, после «выжимания досуха», хорошо, если нас 50-60% на подразделение того или иного рода войск в полку.
К этому для полной картины нужно добавить тренд на новых контрактников. Сейчас они в лучах славы — им и подъёмные, как то, что многим из нас удалось скопить за 2 года службы, им и реклама по телеку, и внимание политиков. Мобилизованных как будто и нет уже — но мы есть.
А в тени этого тренда на контрактников происходят всякие уродства, вроде того, что происходит в тех же «Белых кирасирах» — перед мобилизованными поставлен ультиматум «либо на контракт, либо в штурм». И это происходит не только в этой бригаде.
Если же брать более-менее нормальные части, вроде нашей (на 3 с плюсом, либо в чём-то на 4 с минусом), то мобилизованные по видам выполняемых работ и поручений мало чем отличаются от штатных контрактников. Отличие в другом — мы по-прежнему люди, набранные для войны, и если штатные могут позволить себе ротацию на работу в глубоком тылу и даже в ППД, то мы — нет.
У некоторых из нас даже есть новые контрактники на обучении. Часть из них прошла передок. Буквально 1-2 штурма до ранения и выбывания. Часть попала сразу в тыл из-за изначальной негодности по здоровью. Чувствуешь себя неловко, когда рулишь «дедом» лет под 50, выглядящим, как дед. Вот такое подкрепление нам набрали военкоматы.
Самое дерьмо заключается в том, что, несмотря на все достижения и заслуги за 2 года, у нас, мобов, нет никакой защиты от произвола командования, выполняющего высочайшую волю набрать «профессионалов» (заместо нас, «любителей», в том числе). Однажды можно оказаться в ситуации, когда командир или начальник приведёт вчерашнего срочника или «деда» и скажет «Дела передавай». На вопрос «А я теперь куда?» может последовать ответ «Разберёмся». И вот ты в штурмовой роте. Но если для новых контрактников это старт карьеры — те, кто выжил, после ранения распределяются по подразделениям второй линии и по тылу, то для тебя — очевидный конец.
Ибо демобилизовывать нельзя, а куда девать заменяемых контрактниками мобов? На мясокомбинате пока что безотходное производство.
BY СОЛДАТСКАЯ ПРАВДА
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
"Markets were cheering this economic recovery and return to strong economic growth, but the cheers will turn to tears if the inflation outbreak pushes businesses and consumers to the brink of recession," he added. Pavel Durov, Telegram's CEO, is known as "the Russian Mark Zuckerberg," for co-founding VKontakte, which is Russian for "in touch," a Facebook imitator that became the country's most popular social networking site. These administrators had built substantial positions in these scrips prior to the circulation of recommendations and offloaded their positions subsequent to rise in price of these scrips, making significant profits at the expense of unsuspecting investors, Sebi noted. In the United States, Telegram's lower public profile has helped it mostly avoid high level scrutiny from Congress, but it has not gone unnoticed. This provided opportunity to their linked entities to offload their shares at higher prices and make significant profits at the cost of unsuspecting retail investors.
from hk
