Философия подозрения

Мы зарелизили свежий выпуск нашего нишевого подкаста "Древнерусская тоска”, в котором обсудили ностальгию, квадробберов, которые не дают покоя российским законодателям, теорию поколений.

И когда мы заговорили о ностальгии, у меня родилась мысль, которую я бы хотел развить тут. Катализатором послужила новость о том, что в России сделают очередной римейк советского кинонаследия: в этот раз привычному уже деградачу подвергнут “Бриллиантовую руку”. Я не Евген Баженов и не буду трясти им вслед серпом и молотом, проклиная за очередное осквернение советского наследия. Дело тут в другом.

На поверхности лежит мысль, что все эти многочисленные римейки, а также ностальгические сериалы о советских годах самого разного периода (сейчас вот в моду вошла эпоха застоя, по понятным причинам), это просто эксплуатация модного культурного паттерна, вызванная бледной немочью и творческим бессилием современных авторов от масскульта. Но это было бы слишком просто.

Гораздо интереснее рассматривать это как каннибализацию этого наследия. Ну вот как примерно сейчас происходит с российским авиапарком, где приходится разбирать старые самолеты на запчасти, чтобы отремонтировать оставшиеся на ходу. В работе антрополога Вивейруша ду Кастру “Каннибальские метафизики” он показывает, что каннибализм - это, прежде всего, способ познания, познания того, есть ли тело у того, кого он съел. Западный христианский мир шел от ровно обратной парадигмы: тело есть у всех, а вот душа - это вопрос. Поэтому в христианской парадигме с существами без души можно творить что угодно.

Для традиционных же племен душа – она есть у всего: горы, дерева, птицы. А вот есть ли тело - это вопрос. И ответ на этот вопрос получается логичным способом. И вот если у этого тела хорошая душа, то можно через процесс поедания его слиться душами. Поэтому ритуальное поедание своего врага обретает тот смысл, который Высоцкий остроумно описал в своей песенке “Почему аборигены съели Кука”: “а тот, кто съест его без соли и без лука, тот сильном, добрым, смелым станет, вроде Кука”. И поэтому хорошего врага надо непременно съесть.

И здесь мы получаем интересное следствие. Советское прошлое для нынешнего времени еще и враг, конкурент, которого было бы неплохо съесть, получить его силу, смелость, доброту, но без тех неудобных для современности моментов, которые в результате переварятся и уйдут тоже известно куда. Вот и пережевывают советскую символику, фильмы, сюжеты книг, эстетику, поэтику, благо, этой еды еще хвататет. Проблема в том, что она все равно конечна, и в итоге откуда-то придется брать что-то новое.

Такие дела.

www.group-telegram.com/hk/susp_minds.com/124

296 viewsedited  Sep 11, 2024 at 16:03

Мы зарелизили свежий выпуск нашего нишевого подкаста "Древнерусская тоска”, в котором обсудили ностальгию, квадробберов, которые не дают покоя российским законодателям, теорию поколений.

И когда мы заговорили о ностальгии, у меня родилась мысль, которую я бы хотел развить тут. Катализатором послужила новость о том, что в России сделают очередной римейк советского кинонаследия: в этот раз привычному уже деградачу подвергнут “Бриллиантовую руку”. Я не Евген Баженов и не буду трясти им вслед серпом и молотом, проклиная за очередное осквернение советского наследия. Дело тут в другом.

На поверхности лежит мысль, что все эти многочисленные римейки, а также ностальгические сериалы о советских годах самого разного периода (сейчас вот в моду вошла эпоха застоя, по понятным причинам), это просто эксплуатация модного культурного паттерна, вызванная бледной немочью и творческим бессилием современных авторов от масскульта. Но это было бы слишком просто.

Гораздо интереснее рассматривать это как каннибализацию этого наследия. Ну вот как примерно сейчас происходит с российским авиапарком, где приходится разбирать старые самолеты на запчасти, чтобы отремонтировать оставшиеся на ходу. В работе антрополога Вивейруша ду Кастру “Каннибальские метафизики” он показывает, что каннибализм - это, прежде всего, способ познания, познания того, есть ли тело у того, кого он съел. Западный христианский мир шел от ровно обратной парадигмы: тело есть у всех, а вот душа - это вопрос. Поэтому в христианской парадигме с существами без души можно творить что угодно.

Для традиционных же племен душа – она есть у всего: горы, дерева, птицы. А вот есть ли тело - это вопрос. И ответ на этот вопрос получается логичным способом. И вот если у этого тела хорошая душа, то можно через процесс поедания его слиться душами. Поэтому ритуальное поедание своего врага обретает тот смысл, который Высоцкий остроумно описал в своей песенке “Почему аборигены съели Кука”: “а тот, кто съест его без соли и без лука, тот сильном, добрым, смелым станет, вроде Кука”. И поэтому хорошего врага надо непременно съесть.

И здесь мы получаем интересное следствие. Советское прошлое для нынешнего времени еще и враг, конкурент, которого было бы неплохо съесть, получить его силу, смелость, доброту, но без тех неудобных для современности моментов, которые в результате переварятся и уйдут тоже известно куда. Вот и пережевывают советскую символику, фильмы, сюжеты книг, эстетику, поэтику, благо, этой еды еще хвататет. Проблема в том, что она все равно конечна, и в итоге откуда-то придется брать что-то новое.

Такие дела.

BY Философия подозрения