Вчера ушел в мир иной драматург, прозаик и мемуарист Владимир Арро на 93 году жизни. Пожалуй, это имя мало что говорит современному зрителю, но я уверен в том, что этот писатель навсегда вошел в историю отечественного театра пьесой «Смотрите, кто пришел!» Драма 1980 года, которую играли в полусотне театров страны, зафиксировала типичный конфликт поствампиловской драматургии: традиционная интеллигенция оставляет свои позиции новым королям жизни – обслуживающему персоналу. Эта пьеса имеет легкую связь с «Женитьбой Фигаро» Бомарше. И там, и там главный герой – парикмахер. И там, и там говорится о социальном расслоении, о социальной несправедливости: житейские блага раздаются по праву наследства, по праву рода, а не по праву таланта. И это еще одно позднесоветское выражение вишневосадской проблемы. Дворянские особняки достаются выскочкам, парвеню. Вампилов своими героями - официантом Димой и парикмахером Наконечниковым – открыл дорогу новым хозяевам жизни, привел новых героев на сценическую площадку. В последние советские десятилетия особое значение – ввиду тотального дефицита – приобретают люди обслуги: директора рынков и гостиниц, автобаз и сервисных мастерских, парикмахеры и продавцы, снабженцы и строители, банщики и массажисты. Все те, которые имеют доступ к неравномерно распределенным, дефицитным общественным благам. Развивается культура социального бартера: ты мне, я тебе (вспомните сцену из фильма «Мимино», какими услилиями, какой серией звонков достается гостиничный номер для Валико Мизандари). Эти нужные, полезные люди обретают статус богов. Они - центр общества. Главный герой пьесы Арро Гена Королёв по кличке Кинг за три сеанса стрижки на дому получает месячный оклад научного работника советского госучреждения. Его труд дефицитен, а труд ученого – нет. Поэтому Кинг пытается скупить дачу, родовое имение интеллигентной семьи. Правда, имение это получено в сталинское время дедом современных хозяев, писателем Табуновым, которого уже никто не знает и не читает. Проблема «почему одним всё, а другим ничего» теперь решается путем скупки. Все решают деньги. Но Кинг – не просто парвеню, он идейный. Он, как и Фигаро, разражается сущностным монологом против туфтовых привилегий. Советское общество на словах презирало комфорт, считая его частью буржуазного мещанства, боролось с вещизмом. Брежневский застой заставляет комфорт полюбить. Классовая борьба не закончилась, теперь они приобрела финансовый размах. Классы все время стремятся поменяться местами, и Кинг изувечен презрением к себе. Прав теперь тот, кто может купить. Доступ к комфорту стал высшей формой привилегии. Кинг – апостол комфорта. И он не просто хочет купить дом, он хочет жить рядом с обедневшим, люмпенизированным советским «дворянством», чтобы напоминать о ситуации былого социального неравенства. Бывший раб хочет завести своих рабов: «Господи, годами, десятилетиями вы внушали им, чтó есть возвышенное, а что низменное, к чему нужно приложить свои силы и ум, а чем заниматься позорно, стыдно! А дачки-то… строили!» Мне кажется, это великая пьеса, достойная стоять в ряду классиков. Жалко, что сегодня ей нет места в репертуаре, она совершенно забыта.
Вчера ушел в мир иной драматург, прозаик и мемуарист Владимир Арро на 93 году жизни. Пожалуй, это имя мало что говорит современному зрителю, но я уверен в том, что этот писатель навсегда вошел в историю отечественного театра пьесой «Смотрите, кто пришел!» Драма 1980 года, которую играли в полусотне театров страны, зафиксировала типичный конфликт поствампиловской драматургии: традиционная интеллигенция оставляет свои позиции новым королям жизни – обслуживающему персоналу. Эта пьеса имеет легкую связь с «Женитьбой Фигаро» Бомарше. И там, и там главный герой – парикмахер. И там, и там говорится о социальном расслоении, о социальной несправедливости: житейские блага раздаются по праву наследства, по праву рода, а не по праву таланта. И это еще одно позднесоветское выражение вишневосадской проблемы. Дворянские особняки достаются выскочкам, парвеню. Вампилов своими героями - официантом Димой и парикмахером Наконечниковым – открыл дорогу новым хозяевам жизни, привел новых героев на сценическую площадку. В последние советские десятилетия особое значение – ввиду тотального дефицита – приобретают люди обслуги: директора рынков и гостиниц, автобаз и сервисных мастерских, парикмахеры и продавцы, снабженцы и строители, банщики и массажисты. Все те, которые имеют доступ к неравномерно распределенным, дефицитным общественным благам. Развивается культура социального бартера: ты мне, я тебе (вспомните сцену из фильма «Мимино», какими услилиями, какой серией звонков достается гостиничный номер для Валико Мизандари). Эти нужные, полезные люди обретают статус богов. Они - центр общества. Главный герой пьесы Арро Гена Королёв по кличке Кинг за три сеанса стрижки на дому получает месячный оклад научного работника советского госучреждения. Его труд дефицитен, а труд ученого – нет. Поэтому Кинг пытается скупить дачу, родовое имение интеллигентной семьи. Правда, имение это получено в сталинское время дедом современных хозяев, писателем Табуновым, которого уже никто не знает и не читает. Проблема «почему одним всё, а другим ничего» теперь решается путем скупки. Все решают деньги. Но Кинг – не просто парвеню, он идейный. Он, как и Фигаро, разражается сущностным монологом против туфтовых привилегий. Советское общество на словах презирало комфорт, считая его частью буржуазного мещанства, боролось с вещизмом. Брежневский застой заставляет комфорт полюбить. Классовая борьба не закончилась, теперь они приобрела финансовый размах. Классы все время стремятся поменяться местами, и Кинг изувечен презрением к себе. Прав теперь тот, кто может купить. Доступ к комфорту стал высшей формой привилегии. Кинг – апостол комфорта. И он не просто хочет купить дом, он хочет жить рядом с обедневшим, люмпенизированным советским «дворянством», чтобы напоминать о ситуации былого социального неравенства. Бывший раб хочет завести своих рабов: «Господи, годами, десятилетиями вы внушали им, чтó есть возвышенное, а что низменное, к чему нужно приложить свои силы и ум, а чем заниматься позорно, стыдно! А дачки-то… строили!» Мне кажется, это великая пьеса, достойная стоять в ряду классиков. Жалко, что сегодня ей нет места в репертуаре, она совершенно забыта.
BY Театровидение
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
He said that since his platform does not have the capacity to check all channels, it may restrict some in Russia and Ukraine "for the duration of the conflict," but then reversed course hours later after many users complained that Telegram was an important source of information. Lastly, the web previews of t.me links have been given a new look, adding chat backgrounds and design elements from the fully-features Telegram Web client. Soloviev also promoted the channel in a post he shared on his own Telegram, which has 580,000 followers. The post recommended his viewers subscribe to "War on Fakes" in a time of fake news. But because group chats and the channel features are not end-to-end encrypted, Galperin said user privacy is potentially under threat. Telegram has become more interventionist over time, and has steadily increased its efforts to shut down these accounts. But this has also meant that the company has also engaged with lawmakers more generally, although it maintains that it doesn’t do so willingly. For instance, in September 2021, Telegram reportedly blocked a chat bot in support of (Putin critic) Alexei Navalny during Russia’s most recent parliamentary elections. Pavel Durov was quoted at the time saying that the company was obliged to follow a “legitimate” law of the land. He added that as Apple and Google both follow the law, to violate it would give both platforms a reason to boot the messenger from its stores.
from hk
