The Builoid

Forwarded from ВЕНИЧКИ

​​Русский денди

8 ноября 1897 г. родился Валентин Осипович Стенич (Сметанич) (1897 — 1938), русский переводчик, блистательно владевший не только тремя европейскими языками, но и обладающий высшей переводческой «ступенью» — умением точно попадать в стиль автора, делая его произведение фактом русской литературы, автор ряда статей и рецензий не только на произведения тех писателей, которых он переводил, но и представителей современной отечественной литературы. Он был одним из первых, кто переводил «Улисса» Джойса, но так и не успел довести до конца эту серьезнейшую работу; переводил Киплинга, Честертона, Дюамеля, Шервуда Андерсона, Свифта, Толлера, Ф. Вольфа, Брехта, Дос Пассоса, рассказы Конан Дойла, многих других европейских писателей.

«Модный, весь пропитанный джазом, умевший танцевать танго и фокстрот» Валентин Стенич, по словам современницы, «на фоне нашего убогого быта выглядел, как “орхидея на помойке”». Его биография полна белых пятен, в ней трудно отличить правду от вымысла, мистификацию от реальности. Например, он говорил о себе, что в молодости по примеру Раскольникова убил старушку, правда, не топором, а тяпкой. Верили в это не все. Известно, что его постоянно выгоняли из школы, но закончив ее, он в совершенстве владел тремя европейскими языками. Известно, что всего через три года после вступления в ВКП(б), в 1920 году он был исключен из нее то ли за предумышленный развал школы военной маскировки, где был комиссаром, то ли за подготовку вооруженного ограбления. Утверждали, что в 1931 году, при официальном перезахоронении останков российских писателей, он украл ребро Гоголя. В 1930-х его арестовали уже по совершенно невыясненным причинам, как говорили, за стихи, которые он прочел на литературном вечере в Кремле:

«Увижу ли я в Бутырках Наркомпрода
И на фонариках российский Совнарком?»

Стенич пугал многих эпатажностью, язвительными характеристиками – «Знаю я ваших “пролетарских писателей”. Они по воскресеньям жрут сырое мясо из эмалированных мисок, придерживая куски босой ногой». Однако этот сноб и циник для всех был «эталоном художественных оценок», а его «суждения о литературе были непререкаемы» (Лев Левин).

«Единственный в своем роде», он разделил судьбу многих современников. Надежда Мандельштам запомнила, что осенью 1937, прощаясь с гостями на лестничной площадке, Стенич, «указывая на одну дверь за другой, рассказал, когда и при каких обстоятельствах забрали хозяина. На двух этажах он остался едва ли не единственным на воле, если это можно назвать волей. “Теперь мой черед”, – сказал он». Спустя несколько дней Валентин Стенич был арестован и через год расстрелян.

Венички

www.group-telegram.com/hk/thebuiloid.com/1163

62 viewsmr. John Lancaster Pegg, Nov 8 at 17:41

​​Русский денди

8 ноября 1897 г. родился Валентин Осипович Стенич (Сметанич) (1897 — 1938), русский переводчик, блистательно владевший не только тремя европейскими языками, но и обладающий высшей переводческой «ступенью» — умением точно попадать в стиль автора, делая его произведение фактом русской литературы, автор ряда статей и рецензий не только на произведения тех писателей, которых он переводил, но и представителей современной отечественной литературы. Он был одним из первых, кто переводил «Улисса» Джойса, но так и не успел довести до конца эту серьезнейшую работу; переводил Киплинга, Честертона, Дюамеля, Шервуда Андерсона, Свифта, Толлера, Ф. Вольфа, Брехта, Дос Пассоса, рассказы Конан Дойла, многих других европейских писателей.

«Модный, весь пропитанный джазом, умевший танцевать танго и фокстрот» Валентин Стенич, по словам современницы, «на фоне нашего убогого быта выглядел, как “орхидея на помойке”». Его биография полна белых пятен, в ней трудно отличить правду от вымысла, мистификацию от реальности. Например, он говорил о себе, что в молодости по примеру Раскольникова убил старушку, правда, не топором, а тяпкой. Верили в это не все. Известно, что его постоянно выгоняли из школы, но закончив ее, он в совершенстве владел тремя европейскими языками. Известно, что всего через три года после вступления в ВКП(б), в 1920 году он был исключен из нее то ли за предумышленный развал школы военной маскировки, где был комиссаром, то ли за подготовку вооруженного ограбления. Утверждали, что в 1931 году, при официальном перезахоронении останков российских писателей, он украл ребро Гоголя. В 1930-х его арестовали уже по совершенно невыясненным причинам, как говорили, за стихи, которые он прочел на литературном вечере в Кремле:

«Увижу ли я в Бутырках Наркомпрода
И на фонариках российский Совнарком?»

Стенич пугал многих эпатажностью, язвительными характеристиками – «Знаю я ваших “пролетарских писателей”. Они по воскресеньям жрут сырое мясо из эмалированных мисок, придерживая куски босой ногой». Однако этот сноб и циник для всех был «эталоном художественных оценок», а его «суждения о литературе были непререкаемы» (Лев Левин).

«Единственный в своем роде», он разделил судьбу многих современников. Надежда Мандельштам запомнила, что осенью 1937, прощаясь с гостями на лестничной площадке, Стенич, «указывая на одну дверь за другой, рассказал, когда и при каких обстоятельствах забрали хозяина. На двух этажах он остался едва ли не единственным на воле, если это можно назвать волей. “Теперь мой черед”, – сказал он». Спустя несколько дней Валентин Стенич был арестован и через год расстрелян.

Венички

BY The Builoid