За что — и зачем — люди в России платят деньги суррогатным секс-партнёрам и что при этом чувствуют те и другие?
Авторы «Новой вкладки» любят исследовать скрытые сферы жизни россиян — те, которые не видны посторонним людям и о которых не принято говорить. Как живут люди с калоприёмниками, как занимаются сексом люди с инвалидностью, что испытывают родственники тех, у кого прогрессирует деменция — все эти темы вызывают большой читательский отклик и неподдельный интерес.
И так уж получается, что за всеми этими чувствительными темами стоит один автор — Елена Ярмизина. Именно она умеет деликатно залезть в самые потаённые глубины человеческой души и достать оттуда то, что заставит аудиторию не брезгливо морщиться, а размышлять и открывать для себя, что «так тоже можно, и это нормально».
Почти год назад, готовя текст о сексуальной жизни россиян с инвалидностью, Лена нашла героя, который за деньги занимался сексом с теми, кто имел негативный сексуальный опыт или не имел вообще никакого. Этот человек позиционировал себя как суррогатный партнёр и практик сексуальных взаимодействий.
Обсуждая текст в редакции, стало понятно, что мы почти ничего не знаем о сфере суррогатного партнёрства и о том, как она устроена в России. Нам было интересно, как много людей пользуются услугами «суррогатов», как они оценивают этот опыт и главное — что движет этими людьми.
За что — и зачем — люди в России платят деньги суррогатным секс-партнёрам и что при этом чувствуют те и другие?
Авторы «Новой вкладки» любят исследовать скрытые сферы жизни россиян — те, которые не видны посторонним людям и о которых не принято говорить. Как живут люди с калоприёмниками, как занимаются сексом люди с инвалидностью, что испытывают родственники тех, у кого прогрессирует деменция — все эти темы вызывают большой читательский отклик и неподдельный интерес.
И так уж получается, что за всеми этими чувствительными темами стоит один автор — Елена Ярмизина. Именно она умеет деликатно залезть в самые потаённые глубины человеческой души и достать оттуда то, что заставит аудиторию не брезгливо морщиться, а размышлять и открывать для себя, что «так тоже можно, и это нормально».
Почти год назад, готовя текст о сексуальной жизни россиян с инвалидностью, Лена нашла героя, который за деньги занимался сексом с теми, кто имел негативный сексуальный опыт или не имел вообще никакого. Этот человек позиционировал себя как суррогатный партнёр и практик сексуальных взаимодействий.
Обсуждая текст в редакции, стало понятно, что мы почти ничего не знаем о сфере суррогатного партнёрства и о том, как она устроена в России. Нам было интересно, как много людей пользуются услугами «суррогатов», как они оценивают этот опыт и главное — что движет этими людьми.
Channels are not fully encrypted, end-to-end. All communications on a Telegram channel can be seen by anyone on the channel and are also visible to Telegram. Telegram may be asked by a government to hand over the communications from a channel. Telegram has a history of standing up to Russian government requests for data, but how comfortable you are relying on that history to predict future behavior is up to you. Because Telegram has this data, it may also be stolen by hackers or leaked by an internal employee. In February 2014, the Ukrainian people ousted pro-Russian president Viktor Yanukovych, prompting Russia to invade and annex the Crimean peninsula. By the start of April, Pavel Durov had given his notice, with TechCrunch saying at the time that the CEO had resisted pressure to suppress pages criticizing the Russian government. DFR Lab sent the image through Microsoft Azure's Face Verification program and found that it was "highly unlikely" that the person in the second photo was the same as the first woman. The fact-checker Logically AI also found the claim to be false. The woman, Olena Kurilo, was also captured in a video after the airstrike and shown to have the injuries. Russians and Ukrainians are both prolific users of Telegram. They rely on the app for channels that act as newsfeeds, group chats (both public and private), and one-to-one communication. Since the Russian invasion of Ukraine, Telegram has remained an important lifeline for both Russians and Ukrainians, as a way of staying aware of the latest news and keeping in touch with loved ones. Given the pro-privacy stance of the platform, it’s taken as a given that it’ll be used for a number of reasons, not all of them good. And Telegram has been attached to a fair few scandals related to terrorism, sexual exploitation and crime. Back in 2015, Vox described Telegram as “ISIS’ app of choice,” saying that the platform’s real use is the ability to use channels to distribute material to large groups at once. Telegram has acted to remove public channels affiliated with terrorism, but Pavel Durov reiterated that he had no business snooping on private conversations.
from hk
