То, что происходит в нефтегазе США – иначе как чудом назвать нельзя. В 2023 году нефтяники смогли нарастить добычу дефицитных сортов "средней" нефти. Ранее такие сорта нефти США импортировали, в том числе из России.
За последний век в США были отработаны основные месторождения. Пару десятилетий назад технологии шагнули вперед, и нефтяникам открылись залежи ранее недоступные – нефть из низкопроницаемых коллекторов, известная как сланцевая. Проблема технологии - удается извлечь легкие фракции, тяжелые, даже если они есть, остаются в пласте. По мере истощения месторождения оно дает все больше легких фракций переходящих в газ и все меньше тяжелых.
Внезапно, несмотря на тренды и технологии, складывающиеся десятилетиями, в один миг на сланцевых плеях Техаса происходит мощнейший рост добычи и улучшение качества добываемой нефти. И это при заметном снижении числа работающих бурильных станков и пониженных капексах в добычу.
Объяснения такого революционного изменения в отрасли Минэнерго США дать не смогло.
То, что происходит в нефтегазе США – иначе как чудом назвать нельзя. В 2023 году нефтяники смогли нарастить добычу дефицитных сортов "средней" нефти. Ранее такие сорта нефти США импортировали, в том числе из России.
За последний век в США были отработаны основные месторождения. Пару десятилетий назад технологии шагнули вперед, и нефтяникам открылись залежи ранее недоступные – нефть из низкопроницаемых коллекторов, известная как сланцевая. Проблема технологии - удается извлечь легкие фракции, тяжелые, даже если они есть, остаются в пласте. По мере истощения месторождения оно дает все больше легких фракций переходящих в газ и все меньше тяжелых.
Внезапно, несмотря на тренды и технологии, складывающиеся десятилетиями, в один миг на сланцевых плеях Техаса происходит мощнейший рост добычи и улучшение качества добываемой нефти. И это при заметном снижении числа работающих бурильных станков и пониженных капексах в добычу.
Объяснения такого революционного изменения в отрасли Минэнерго США дать не смогло.
Oleksandra Matviichuk, a Kyiv-based lawyer and head of the Center for Civil Liberties, called Durov’s position "very weak," and urged concrete improvements. Given the pro-privacy stance of the platform, it’s taken as a given that it’ll be used for a number of reasons, not all of them good. And Telegram has been attached to a fair few scandals related to terrorism, sexual exploitation and crime. Back in 2015, Vox described Telegram as “ISIS’ app of choice,” saying that the platform’s real use is the ability to use channels to distribute material to large groups at once. Telegram has acted to remove public channels affiliated with terrorism, but Pavel Durov reiterated that he had no business snooping on private conversations. The War on Fakes channel has repeatedly attempted to push conspiracies that footage from Ukraine is somehow being falsified. One post on the channel from February 24 claimed without evidence that a widely viewed photo of a Ukrainian woman injured in an airstrike in the city of Chuhuiv was doctored and that the woman was seen in a different photo days later without injuries. The post, which has over 600,000 views, also baselessly claimed that the woman's blood was actually makeup or grape juice. Emerson Brooking, a disinformation expert at the Atlantic Council's Digital Forensic Research Lab, said: "Back in the Wild West period of content moderation, like 2014 or 2015, maybe they could have gotten away with it, but it stands in marked contrast with how other companies run themselves today." "He has to start being more proactive and to find a real solution to this situation, not stay in standby without interfering. It's a very irresponsible position from the owner of Telegram," she said.
from hk
