Покипятились и купили еще, или то, о чем заявляют политики, совсем не значит то, что делает реальный бизнес
Выручка «Росатома» от экспорта обогащенного топлива для АЭС в прошлом году поставила рекорд: все, что нужно знать о работе санкционных механизмов запада.
Для торгового баланса России – продажа низкообогащенного ядерного топлива далеко не ключевая статья. Однако, этот экспорт – стратегически важный. Пока западные АЭС критически зависят от поставок из России, невозможно ввести реально работающие санкции по примеру КНДР с тотальной изоляцией финансовой системы.
Операторам АЭС в США и Франции (и т.д.) нужно топливо, альтернативных «Росатому» поставщиков нет. И пока есть закупки низкообогащенного урана в России, будут оставаться работающие каналы для перевода и конвертации валюты.
Впрочем, как оказалось, без угля, газа, нефти, цветных и драгоценных металлов из России мировая экономика тоже не может нормально работать. Поэтому санкции и оказались фикцией.
Покипятились и купили еще, или то, о чем заявляют политики, совсем не значит то, что делает реальный бизнес
Выручка «Росатома» от экспорта обогащенного топлива для АЭС в прошлом году поставила рекорд: все, что нужно знать о работе санкционных механизмов запада.
Для торгового баланса России – продажа низкообогащенного ядерного топлива далеко не ключевая статья. Однако, этот экспорт – стратегически важный. Пока западные АЭС критически зависят от поставок из России, невозможно ввести реально работающие санкции по примеру КНДР с тотальной изоляцией финансовой системы.
Операторам АЭС в США и Франции (и т.д.) нужно топливо, альтернативных «Росатому» поставщиков нет. И пока есть закупки низкообогащенного урана в России, будут оставаться работающие каналы для перевода и конвертации валюты.
Впрочем, как оказалось, без угля, газа, нефти, цветных и драгоценных металлов из России мировая экономика тоже не может нормально работать. Поэтому санкции и оказались фикцией.
Recently, Durav wrote on his Telegram channel that users' right to privacy, in light of the war in Ukraine, is "sacred, now more than ever." Andrey, a Russian entrepreneur living in Brazil who, fearing retaliation, asked that NPR not use his last name, said Telegram has become one of the few places Russians can access independent news about the war. That hurt tech stocks. For the past few weeks, the 10-year yield has traded between 1.72% and 2%, as traders moved into the bond for safety when Russia headlines were ugly—and out of it when headlines improved. Now, the yield is touching its pandemic-era high. If the yield breaks above that level, that could signal that it’s on a sustainable path higher. Higher long-dated bond yields make future profits less valuable—and many tech companies are valued on the basis of profits forecast for many years in the future. Telegram has gained a reputation as the “secure” communications app in the post-Soviet states, but whenever you make choices about your digital security, it’s important to start by asking yourself, “What exactly am I securing? And who am I securing it from?” These questions should inform your decisions about whether you are using the right tool or platform for your digital security needs. Telegram is certainly not the most secure messaging app on the market right now. Its security model requires users to place a great deal of trust in Telegram’s ability to protect user data. For some users, this may be good enough for now. For others, it may be wiser to move to a different platform for certain kinds of high-risk communications. Telegram was co-founded by Pavel and Nikolai Durov, the brothers who had previously created VKontakte. VK is Russia’s equivalent of Facebook, a social network used for public and private messaging, audio and video sharing as well as online gaming. In January, SimpleWeb reported that VK was Russia’s fourth most-visited website, after Yandex, YouTube and Google’s Russian-language homepage. In 2016, Forbes’ Michael Solomon described Pavel Durov (pictured, below) as the “Mark Zuckerberg of Russia.”
from hk
