Через двадцать лет после окончания Второй мировой итальянский генерал отправляется в Албанию, чтобы забрать останки убитых солдат из числа своих сограждан. В компании сварливого священника, под дождем и мокрым снегом, герой приступает к раскопкам местности, некогда служившей полем ожесточенной битвы, а ныне ставшей могилой солдат, личности которых еще предстоит установить.
Сражаясь за успех своего безнадежного предприятия, генерал обнаруживает, что у него появился конкурент в лице военного из Германии, прибывшего в Албанию со схожей миссией. Обстановка накаляется, и итальянскому генералу вскоре придется ответить за преступления своей страны и ей подобных, вторгшихся на Землю орлов.
Через двадцать лет после окончания Второй мировой итальянский генерал отправляется в Албанию, чтобы забрать останки убитых солдат из числа своих сограждан. В компании сварливого священника, под дождем и мокрым снегом, герой приступает к раскопкам местности, некогда служившей полем ожесточенной битвы, а ныне ставшей могилой солдат, личности которых еще предстоит установить.
Сражаясь за успех своего безнадежного предприятия, генерал обнаруживает, что у него появился конкурент в лице военного из Германии, прибывшего в Албанию со схожей миссией. Обстановка накаляется, и итальянскому генералу вскоре придется ответить за преступления своей страны и ей подобных, вторгшихся на Землю орлов.
On February 27th, Durov posted that Channels were becoming a source of unverified information and that the company lacks the ability to check on their veracity. He urged users to be mistrustful of the things shared on Channels, and initially threatened to block the feature in the countries involved for the length of the war, saying that he didn’t want Telegram to be used to aggravate conflict or incite ethnic hatred. He did, however, walk back this plan when it became clear that they had also become a vital communications tool for Ukrainian officials and citizens to help coordinate their resistance and evacuations. Oleksandra Matviichuk, a Kyiv-based lawyer and head of the Center for Civil Liberties, called Durov’s position "very weak," and urged concrete improvements. These administrators had built substantial positions in these scrips prior to the circulation of recommendations and offloaded their positions subsequent to rise in price of these scrips, making significant profits at the expense of unsuspecting investors, Sebi noted. In a message on his Telegram channel recently recounting the episode, Durov wrote: "I lost my company and my home, but would do it again – without hesitation." On Feb. 27, however, he admitted from his Russian-language account that "Telegram channels are increasingly becoming a source of unverified information related to Ukrainian events."
from hk
