ВСЕАЛИЗМ | ЖУРНАЛ

Forwarded from Метажурнал

Стихотворение Сергея Трафедлюка — целостное произведение, цикл и в то же время часть коллективного творчества в мастерской "Автор в лесу" (новый месяц мастерской начнётся 27 октября, детали по ссылке), в основе которого положена детская "игра в города" (идея поэтессы Василисы Коваль): участник пишет о городе, который имеет для него особое значение, а следующий описывает свой город, название которого начинается с последней буквы предыдущего. На коллективном уровне стихи-циклы составляют цепочку названий городов, но содержание произведений и связи между частями — игра памяти (с памятью) и фиксация впечатлений. Неформальная атмосфера игры позволяла выходить за рамки письма только-о-месте в автофикшн, спонтанные ассоциации, полимедиальность, любопытные факты (например, в стихотворении "Краснодар" Василиса упоминает немецкого музыканта Тило Вольффа, у которого есть песня об этом городе).
|
"Роттердам" Сергея начинается с описания многообразия архитектур города через олицетворение и постепенно превращается в высказывание о принятии себя (личный ракурс) и тем временных наслоений, помогающих создать чувство настоящего. Это стихотворение с "подвижными контурами", где личное становится неотделимо от города, а город — от всех ветвей собственного существования. Отношения со временем выражены в произведении в полушутливой звуковой ассоциации: голладцы-нидерландцы-неандертальцы, — что во второй части обозначает потерянность во времени, а в конце приобретает трагическую интонацию. Время в цикле ассоциируется с "подступающими водами", что размывают берег, не оставляя никаких следов от прошлого, поэтому так важно (?) оставить что-то "на память".
|
В первой части архитектура Роттердама описывается как подростковый поиск и стремление к самопределению: здесь есть и школьная форма и желание привлечь внимание ("пёстрый шарф") и даже легкий бунт ("футболка с пивозавром по приколу"), первые убеждения ("плащ с красными облаками из аниме", к слову, это "униформа" Акацуки из "Наруто", которые стремились к миру любыми путями, даже через насилие). Экспозиция цикла показывает город неопределившимся вечным подростком, соединяющим в себе несоединимое, рискуя выглядеть абсурдно.
|
"Засыпанный канал" и "крутая лестница" — две важные детали из второй части цикла — мне видятся размышлениями о том, насколько сложно сберечь от "наступающей воды" времени собственное пространство. Контраст с первой частью помогает лучше понять город: его архитектура — не подростковые метания, а заботливое хранение артефактов собственной жизни.
|
Образ города расширяется в третьей и четвертой частях с помощью воспоминаний о выставке, которые видятся мне скрытыми метафорами: крымские артефакты ("скифское золото") пересоздаётся художницей Н. в собственной технике. Остаются только контуры, "прекрасные и печальные тени" предметов исчезнувшего народа. Нейровидео, созданное А. передаёт переживание "потока времени", где крымский пейзаж каждую секунду "мутирует", превращая народы и леса в ничто. Образ солнца здесь нужен для контраста-сравнения, насколько мгновенной является история. Описание этой выставки помогает заглянуть во внутренний мир города и поэтического героя, занятых непримирой борьбой за сохранение хотя бы контуров себя в ускользающем времени. Четвертая часть произведения помогает читателю уловить, насколько хрупким является это стремление и всё, что кажется вечным (музей, город, сад, человечество).
|
Завершает цикл присказка про отсутствие сердца у Роттердама из-за разбомбленного исторического центра. И если все остальные части произведения так или иначе намекали на борьбу со временем, то здесь поэт, рефлексируя над этим противостоянием, осознаёт (или допускает) его тщетность. Артефакты прошлого в этой части переназываются в "архитектурные эксперименты" — то, что создаётся здесь и сейчас с осознанием неумолимо подступающей воды.
|

www.group-telegram.com/hk/vsealism.com/787

237 viewsOct 23 at 06:19

Стихотворение Сергея Трафедлюка — целостное произведение, цикл и в то же время часть коллективного творчества в мастерской "Автор в лесу" (новый месяц мастерской начнётся 27 октября, детали по ссылке), в основе которого положена детская "игра в города" (идея поэтессы Василисы Коваль): участник пишет о городе, который имеет для него особое значение, а следующий описывает свой город, название которого начинается с последней буквы предыдущего. На коллективном уровне стихи-циклы составляют цепочку названий городов, но содержание произведений и связи между частями — игра памяти (с памятью) и фиксация впечатлений. Неформальная атмосфера игры позволяла выходить за рамки письма только-о-месте в автофикшн, спонтанные ассоциации, полимедиальность, любопытные факты (например, в стихотворении "Краснодар" Василиса упоминает немецкого музыканта Тило Вольффа, у которого есть песня об этом городе).
|
"Роттердам" Сергея начинается с описания многообразия архитектур города через олицетворение и постепенно превращается в высказывание о принятии себя (личный ракурс) и тем временных наслоений, помогающих создать чувство настоящего. Это стихотворение с "подвижными контурами", где личное становится неотделимо от города, а город — от всех ветвей собственного существования. Отношения со временем выражены в произведении в полушутливой звуковой ассоциации: голладцы-нидерландцы-неандертальцы, — что во второй части обозначает потерянность во времени, а в конце приобретает трагическую интонацию. Время в цикле ассоциируется с "подступающими водами", что размывают берег, не оставляя никаких следов от прошлого, поэтому так важно (?) оставить что-то "на память".
|
В первой части архитектура Роттердама описывается как подростковый поиск и стремление к самопределению: здесь есть и школьная форма и желание привлечь внимание ("пёстрый шарф") и даже легкий бунт ("футболка с пивозавром по приколу"), первые убеждения ("плащ с красными облаками из аниме", к слову, это "униформа" Акацуки из "Наруто", которые стремились к миру любыми путями, даже через насилие). Экспозиция цикла показывает город неопределившимся вечным подростком, соединяющим в себе несоединимое, рискуя выглядеть абсурдно.
|
"Засыпанный канал" и "крутая лестница" — две важные детали из второй части цикла — мне видятся размышлениями о том, насколько сложно сберечь от "наступающей воды" времени собственное пространство. Контраст с первой частью помогает лучше понять город: его архитектура — не подростковые метания, а заботливое хранение артефактов собственной жизни.
|
Образ города расширяется в третьей и четвертой частях с помощью воспоминаний о выставке, которые видятся мне скрытыми метафорами: крымские артефакты ("скифское золото") пересоздаётся художницей Н. в собственной технике. Остаются только контуры, "прекрасные и печальные тени" предметов исчезнувшего народа. Нейровидео, созданное А. передаёт переживание "потока времени", где крымский пейзаж каждую секунду "мутирует", превращая народы и леса в ничто. Образ солнца здесь нужен для контраста-сравнения, насколько мгновенной является история. Описание этой выставки помогает заглянуть во внутренний мир города и поэтического героя, занятых непримирой борьбой за сохранение хотя бы контуров себя в ускользающем времени. Четвертая часть произведения помогает читателю уловить, насколько хрупким является это стремление и всё, что кажется вечным (музей, город, сад, человечество).
|
Завершает цикл присказка про отсутствие сердца у Роттердама из-за разбомбленного исторического центра. И если все остальные части произведения так или иначе намекали на борьбу со временем, то здесь поэт, рефлексируя над этим противостоянием, осознаёт (или допускает) его тщетность. Артефакты прошлого в этой части переназываются в "архитектурные эксперименты" — то, что создаётся здесь и сейчас с осознанием неумолимо подступающей воды.
|

BY ВСЕАЛИЗМ | ЖУРНАЛ