Каким-то невероятным образом, в стиле бухгалтерии 90-х, инженеры OpenAI удалили данные, которые юристы NYT собирали из обучающих дата-сетов в течение 150 часов (про ходатайство NYT и позицию суда писала тут).
Таким же "удивительным" образом эти же (или уже другие) инженеры смогли восстановить часть данных, однако их порядок и название файлов не подлежали восстановлению и не могли быть идентифицированы.
NYT естественно сообщили об этом в суд, OpenAI как-то комментировать это и участвовать в заявлении отказался.
В оставшееся на исследование доказательств время юристы NYT вынуждены успеть собрать из дата-сета все нужные им данные, подтверждающие использование их статей при обучении ИИ модели.
Это, впрочем, может и не принести им победу в этом деле, если суд посчитает, что хотя использование и было, но его следует считать добросовестным.
UPD В общем, если на этой неделе вы в чем-то накосячите, вспомните, что ваш косяк с большой долей вероятности не так значителен как удаление данных, которые обрабатывали 150 часов.
Каким-то невероятным образом, в стиле бухгалтерии 90-х, инженеры OpenAI удалили данные, которые юристы NYT собирали из обучающих дата-сетов в течение 150 часов (про ходатайство NYT и позицию суда писала тут).
Таким же "удивительным" образом эти же (или уже другие) инженеры смогли восстановить часть данных, однако их порядок и название файлов не подлежали восстановлению и не могли быть идентифицированы.
NYT естественно сообщили об этом в суд, OpenAI как-то комментировать это и участвовать в заявлении отказался.
В оставшееся на исследование доказательств время юристы NYT вынуждены успеть собрать из дата-сета все нужные им данные, подтверждающие использование их статей при обучении ИИ модели.
Это, впрочем, может и не принести им победу в этом деле, если суд посчитает, что хотя использование и было, но его следует считать добросовестным.
UPD В общем, если на этой неделе вы в чем-то накосячите, вспомните, что ваш косяк с большой долей вероятности не так значителен как удаление данных, которые обрабатывали 150 часов.
A Russian Telegram channel with over 700,000 followers is spreading disinformation about Russia's invasion of Ukraine under the guise of providing "objective information" and fact-checking fake news. Its influence extends beyond the platform, with major Russian publications, government officials, and journalists citing the page's posts. Sebi said data, emails and other documents are being retrieved from the seized devices and detailed investigation is in progress. During the operations, Sebi officials seized various records and documents, including 34 mobile phones, six laptops, four desktops, four tablets, two hard drive disks and one pen drive from the custody of these persons. Andrey, a Russian entrepreneur living in Brazil who, fearing retaliation, asked that NPR not use his last name, said Telegram has become one of the few places Russians can access independent news about the war. In addition, Telegram's architecture limits the ability to slow the spread of false information: the lack of a central public feed, and the fact that comments are easily disabled in channels, reduce the space for public pushback.
from hk
