Барбара Кингсолвер переписала "Дэвида Копперфилда" на современный лад — получилась история от лица мальчика, который родился и вырос в девяностые в бедной и неблагополучной семье в самом бедном и неблагополучном районе Америки, уже в одиннадцать лет остался сиротой и хлебнул немало горя, переходя от одних временных опекунов к другим.
Так же, как когда-то Чарльз Диккенс, писательница в доступной и увлекательной форме обращает внимание читателей на множество острых социальных проблем — недостаточное финансирование социальных служб, незащищенность детей-сирот, институциональная бедность, опиоидный кризис и его причины.
Книга хоть и не поразила меня так же сильно, как "Библия ядоносного дерева", но окончательно убедила добавить Кингсолвер в список любимых авторов за её умение одним махом погрузить в атмосферу какого-то определенного места, сделать его живым и дышащим, а еще заставить всей душой переживать за персонажей. Временами это было душераздирающе печально, но спасибо писательнице за дающую надежду концовку и свет в конце туннеля.
Барбара Кингсолвер переписала "Дэвида Копперфилда" на современный лад — получилась история от лица мальчика, который родился и вырос в девяностые в бедной и неблагополучной семье в самом бедном и неблагополучном районе Америки, уже в одиннадцать лет остался сиротой и хлебнул немало горя, переходя от одних временных опекунов к другим.
Так же, как когда-то Чарльз Диккенс, писательница в доступной и увлекательной форме обращает внимание читателей на множество острых социальных проблем — недостаточное финансирование социальных служб, незащищенность детей-сирот, институциональная бедность, опиоидный кризис и его причины.
Книга хоть и не поразила меня так же сильно, как "Библия ядоносного дерева", но окончательно убедила добавить Кингсолвер в список любимых авторов за её умение одним махом погрузить в атмосферу какого-то определенного места, сделать его живым и дышащим, а еще заставить всей душой переживать за персонажей. Временами это было душераздирающе печально, но спасибо писательнице за дающую надежду концовку и свет в конце туннеля.
BY Приключения Кати и её Киндла
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
At this point, however, Durov had already been working on Telegram with his brother, and further planned a mobile-first social network with an explicit focus on anti-censorship. Later in April, he told TechCrunch that he had left Russia and had “no plans to go back,” saying that the nation was currently “incompatible with internet business at the moment.” He added later that he was looking for a country that matched his libertarian ideals to base his next startup. Ukrainian forces have since put up a strong resistance to the Russian troops amid the war that has left hundreds of Ukrainian civilians, including children, dead, according to the United Nations. Ukrainian and international officials have accused Russia of targeting civilian populations with shelling and bombardments. Elsewhere, version 8.6 of Telegram integrates the in-app camera option into the gallery, while a new navigation bar gives quick access to photos, files, location sharing, and more. Just days after Russia invaded Ukraine, Durov wrote that Telegram was "increasingly becoming a source of unverified information," and he worried about the app being used to "incite ethnic hatred." That hurt tech stocks. For the past few weeks, the 10-year yield has traded between 1.72% and 2%, as traders moved into the bond for safety when Russia headlines were ugly—and out of it when headlines improved. Now, the yield is touching its pandemic-era high. If the yield breaks above that level, that could signal that it’s on a sustainable path higher. Higher long-dated bond yields make future profits less valuable—and many tech companies are valued on the basis of profits forecast for many years in the future.
from hk
