Фред Фогель снял трилогию о реднеках, увлеченных издевательством и пытками над людьми. Подполье практически непереносим для просмотра даже для самых продвинутых пользователей, так что подчеркну: это не рекомендация, а призыв к дискуссии. Как вы думаете, дорогие читатели, зачем нужен вообще этот жанр? Почему этот фильм находится в списке самых шокирующих фильмов по версии издания Complex рядом с такой классикой как Голова-ластик и Андалузский пес? Это тоже искусство? А что вообще искусство? Давайте обсудим.
И приведу цитату из эссе «Против интерпретации» Сьюзен Сонтаг, чтобы задать тон цивилизованной беседе (мы ж с вами не быдло какое-то):
«В наши дни интерпретация чаще всего равняется обывательскому нежеланию оставить произведение художника таким, каково оно есть. Подлинное искусство обладает способностью беспокоить нас. Сводя произведение к его содержанию, а затем, интерпретируя это последнее, человек произведение укрощает. Интерпретация делает искусство ручным, уютным.»
Фред Фогель снял трилогию о реднеках, увлеченных издевательством и пытками над людьми. Подполье практически непереносим для просмотра даже для самых продвинутых пользователей, так что подчеркну: это не рекомендация, а призыв к дискуссии. Как вы думаете, дорогие читатели, зачем нужен вообще этот жанр? Почему этот фильм находится в списке самых шокирующих фильмов по версии издания Complex рядом с такой классикой как Голова-ластик и Андалузский пес? Это тоже искусство? А что вообще искусство? Давайте обсудим.
И приведу цитату из эссе «Против интерпретации» Сьюзен Сонтаг, чтобы задать тон цивилизованной беседе (мы ж с вами не быдло какое-то):
«В наши дни интерпретация чаще всего равняется обывательскому нежеланию оставить произведение художника таким, каково оно есть. Подлинное искусство обладает способностью беспокоить нас. Сводя произведение к его содержанию, а затем, интерпретируя это последнее, человек произведение укрощает. Интерпретация делает искусство ручным, уютным.»
Pavel Durov, a billionaire who embraces an all-black wardrobe and is often compared to the character Neo from "the Matrix," funds Telegram through his personal wealth and debt financing. And despite being one of the world's most popular tech companies, Telegram reportedly has only about 30 employees who defer to Durov for most major decisions about the platform. But Telegram says people want to keep their chat history when they get a new phone, and they like having a data backup that will sync their chats across multiple devices. And that is why they let people choose whether they want their messages to be encrypted or not. When not turned on, though, chats are stored on Telegram's services, which are scattered throughout the world. But it has "disclosed 0 bytes of user data to third parties, including governments," Telegram states on its website. "Russians are really disconnected from the reality of what happening to their country," Andrey said. "So Telegram has become essential for understanding what's going on to the Russian-speaking world." Russian President Vladimir Putin launched Russia's invasion of Ukraine in the early-morning hours of February 24, targeting several key cities with military strikes. "The argument from Telegram is, 'You should trust us because we tell you that we're trustworthy,'" Maréchal said. "It's really in the eye of the beholder whether that's something you want to buy into."
from hk
