Идеалисту не обязательно просыпаться в заваленной книгами темной комнатушке. Жил-был поэт Некрасов - коммерческий гений. Вот что написала его гражданская жена: «Я слышала от самого Некрасова, как он бедствовал… в начале своего пребывания в Петербурге… спал на голом полу, подложив пальто под голову… На моих глазах произошло почти сказочное превращение в… жизни Некрасова… Многие завидовали… что у его квартиры стояли блестящие экипажи очень важных особ; его ужинами восхищались богачи – гастрономы; сам Некрасов бросал тысячи на свои прихоти, выписывал себе из Англии ружья и охотничьих собак» (Панаева).
Что это за чудо? Ответ прост. Значительные средства Некрасову доставляли его произведения, но, действительно, космические, колоссальные деньги приносила карточная игра. Перед нами великий картежник, тот, кто любит запредельные риски. «Я играю в карты; веду большую игру. В коммерческие игры я играю очень хорошо, так что вообще остаюсь в выигрыше. И пока играю только в коммерческие игры, у меня увеличиваются деньги. В это время я и употребляю много на надобности журнала» (Чернышевский).
А где же было поле денежных битв? Английский клуб в Петербурге. «Некрасов был человеком великих неукротимых страстей, которому был нужен головокружительный риск… Где было их искать в то время, да еще ему, связанному серьезным и благородным делом таких журналов, как «Современник» сначала и «Отечественные записки» потом? Отводом бунтующей, неукротимой силе и являлся… Английский клуб с целыми состояниями на зеленом сукне, с борцами на жизнь и на смерть кругом» (Немирович-Данченко).
Он даже от цензуры лечился картами: «За картами я еще притупляю мои нервы, а иначе они бы меня довели до нервного удара. Чувствуешь потребность писать стихи, но знаешь заранее, что никогда их не дозволят напечатать. Это такое состояние, как если бы у человека отрезали язык, и он лишился возможности говорить» (Панаева).
Карты, большая коммерческая игра, выигрыши – это был образ жизни. «В начале пятидесятых годов Некрасов стал ездить в Английский клуб раза два в неделю и очень счастливо играл в коммерческую игру… Часто из клуба Некрасов приезжал с гостями часов в 12 ночи, чтобы играть в карты… Иногда игра продолжалась с 12 часов ночи до 2 часов пополудни другого дня» (Панаева).
Счет шел на десятки тысяч. «Глупо бросать… когда мне везет такое дурацкое счастье». Вот его слова: «Пустяками окончилась у меня игра — тысяч сорок выиграл. Сначала был в выигрыше сто пятьдесят тысяч, да потом не повезло. Впрочем, завтра… может быть, верну эти деньги» (Панаева).
Что это такое? Прокламация карточной игры? Нам осуждать? Никак нет. Он знал себя, он был человеком сильных рисков, он играл там, где нужны были ум и расчет, он это делал в игре, а без нее мы, человечество, обойтись никак не можем. Вспомним профессиональный спорт, где сегодня ставки – миллионы. Это ведь и были миллионы «в наших деньгах»: тамошние сто тысяч рублей гораздо больше наших сегодняшних 100 миллионов.
Переведем-ка дух. Некрасов, демократ, почти что революционер, под цензурой, «Кому жить на Руси хорошо» – и Английский клуб в Петербурге, в высшем обществе, среди высоких чинов, в посиделках даже у себя дома, где велась многочасовая, на многие тысячи, днем и ночью коммерческая игра?
Лучше поклониться! Умению человека управлять собой, выбиться из ничего, завоевать свой капитал, удерживать журналы, рождавшие великую русскую литературу. Оставить наследство трем бывшим своим возлюбленным, одной – деньги, другой – доходы, а третьей - имение. Найти в своей любви к запредельным рискам источник высоких доходов и создать такую оригинальную денежную формулу своей жизни, что о ней вспоминают и через полтора с лишним века.
Поклонимся и пожелаем, чтобы каждый из нас – нет, не играл и не заигрывался – а просто нашел свою собственную денежную формулу, равную тем рискам и талантам, которые есть в каждом из нас.
Идеалисту не обязательно просыпаться в заваленной книгами темной комнатушке. Жил-был поэт Некрасов - коммерческий гений. Вот что написала его гражданская жена: «Я слышала от самого Некрасова, как он бедствовал… в начале своего пребывания в Петербурге… спал на голом полу, подложив пальто под голову… На моих глазах произошло почти сказочное превращение в… жизни Некрасова… Многие завидовали… что у его квартиры стояли блестящие экипажи очень важных особ; его ужинами восхищались богачи – гастрономы; сам Некрасов бросал тысячи на свои прихоти, выписывал себе из Англии ружья и охотничьих собак» (Панаева).
Что это за чудо? Ответ прост. Значительные средства Некрасову доставляли его произведения, но, действительно, космические, колоссальные деньги приносила карточная игра. Перед нами великий картежник, тот, кто любит запредельные риски. «Я играю в карты; веду большую игру. В коммерческие игры я играю очень хорошо, так что вообще остаюсь в выигрыше. И пока играю только в коммерческие игры, у меня увеличиваются деньги. В это время я и употребляю много на надобности журнала» (Чернышевский).
А где же было поле денежных битв? Английский клуб в Петербурге. «Некрасов был человеком великих неукротимых страстей, которому был нужен головокружительный риск… Где было их искать в то время, да еще ему, связанному серьезным и благородным делом таких журналов, как «Современник» сначала и «Отечественные записки» потом? Отводом бунтующей, неукротимой силе и являлся… Английский клуб с целыми состояниями на зеленом сукне, с борцами на жизнь и на смерть кругом» (Немирович-Данченко).
Он даже от цензуры лечился картами: «За картами я еще притупляю мои нервы, а иначе они бы меня довели до нервного удара. Чувствуешь потребность писать стихи, но знаешь заранее, что никогда их не дозволят напечатать. Это такое состояние, как если бы у человека отрезали язык, и он лишился возможности говорить» (Панаева).
Карты, большая коммерческая игра, выигрыши – это был образ жизни. «В начале пятидесятых годов Некрасов стал ездить в Английский клуб раза два в неделю и очень счастливо играл в коммерческую игру… Часто из клуба Некрасов приезжал с гостями часов в 12 ночи, чтобы играть в карты… Иногда игра продолжалась с 12 часов ночи до 2 часов пополудни другого дня» (Панаева).
Счет шел на десятки тысяч. «Глупо бросать… когда мне везет такое дурацкое счастье». Вот его слова: «Пустяками окончилась у меня игра — тысяч сорок выиграл. Сначала был в выигрыше сто пятьдесят тысяч, да потом не повезло. Впрочем, завтра… может быть, верну эти деньги» (Панаева).
Что это такое? Прокламация карточной игры? Нам осуждать? Никак нет. Он знал себя, он был человеком сильных рисков, он играл там, где нужны были ум и расчет, он это делал в игре, а без нее мы, человечество, обойтись никак не можем. Вспомним профессиональный спорт, где сегодня ставки – миллионы. Это ведь и были миллионы «в наших деньгах»: тамошние сто тысяч рублей гораздо больше наших сегодняшних 100 миллионов.
Переведем-ка дух. Некрасов, демократ, почти что революционер, под цензурой, «Кому жить на Руси хорошо» – и Английский клуб в Петербурге, в высшем обществе, среди высоких чинов, в посиделках даже у себя дома, где велась многочасовая, на многие тысячи, днем и ночью коммерческая игра?
Лучше поклониться! Умению человека управлять собой, выбиться из ничего, завоевать свой капитал, удерживать журналы, рождавшие великую русскую литературу. Оставить наследство трем бывшим своим возлюбленным, одной – деньги, другой – доходы, а третьей - имение. Найти в своей любви к запредельным рискам источник высоких доходов и создать такую оригинальную денежную формулу своей жизни, что о ней вспоминают и через полтора с лишним века.
Поклонимся и пожелаем, чтобы каждый из нас – нет, не играл и не заигрывался – а просто нашел свою собственную денежную формулу, равную тем рискам и талантам, которые есть в каждом из нас.
BY Яков Миркин
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
The next bit isn’t clear, but Durov reportedly claimed that his resignation, dated March 21st, was an April Fools’ prank. TechCrunch implies that it was a matter of principle, but it’s hard to be clear on the wheres, whos and whys. Similarly, on April 17th, the Moscow Times quoted Durov as saying that he quit the company after being pressured to reveal account details about Ukrainians protesting the then-president Viktor Yanukovych. Again, in contrast to Facebook, Google and Twitter, Telegram's founder Pavel Durov runs his company in relative secrecy from Dubai. The War on Fakes channel has repeatedly attempted to push conspiracies that footage from Ukraine is somehow being falsified. One post on the channel from February 24 claimed without evidence that a widely viewed photo of a Ukrainian woman injured in an airstrike in the city of Chuhuiv was doctored and that the woman was seen in a different photo days later without injuries. The post, which has over 600,000 views, also baselessly claimed that the woman's blood was actually makeup or grape juice. For example, WhatsApp restricted the number of times a user could forward something, and developed automated systems that detect and flag objectionable content. As a result, the pandemic saw many newcomers to Telegram, including prominent anti-vaccine activists who used the app's hands-off approach to share false information on shots, a study from the Institute for Strategic Dialogue shows.
from hk
